Крестная мать

Джейн быстро разыскали и тут же отправили на Пятьдесят седьмую улицу заказывать бриллиантовое распятие. В это смутное время Донне хотелось укрепить свою веру, и она надеялась, что к тому времени, когда ей нужно будет появиться на людях, оно будет уже готово. С утроенной энергией Донна стала готовиться к вызову на слушание в сенатской подкомиссии. Ей было прекрасно известно, как безгранично доверял адвокату Креплаху и его армии юристов ее супруг. Несмотря на то, что он считал всех не сицилийцев людьми "второго сорта", к врачам и юристам еврейской национальности у него было особое отношение.

– Я не очень-то доверяю этой публике, – любил говаривать крестный отец, – но дело свое они знают досконально. Плати им щедро и старайся держать на своей стороне, – и часто добавлял. – Каждая семья должна иметь хоть одного юриста-еврея.

– Кто эта Джейн, и что она здесь делает? – наконец смог приступить к делу Креплах.

– Она к этому никакого отношения не имеет, и мне хочется, чтобы Джейн продолжала оставаться в стороне. Она должна помочь мне основать какой-нибудь легальный бизнес и стряхнуть ненавистных копов с моей спины. Она очень смышленая девочка.

– Нам придется иметь дело вовсе не с полицейскими, – вздохнул Креплах, – против нас ополчился Сенат Соединенных Штатов.

– Ну и что это значит? – фыркнула Донна. – Уж не становятся ли они от этого равными самому Господу Богу.

– В их глазах, да, – ответил адвокат. – Вот почему эти расследования так опасны. Эти ребята ищут дешевой популярности. Им всегда нужно произвести впечатление на своих избирателей, чтобы переизбраться на следующий срок. Они приехали в Нью-Йорк, чтобы попасть на первые страницы газет...

– Они приперлись, чтобы доставить мне неприятности, – перебила его Донна.

– Это одно и то же, – проницательно заметил Креплах, пожимая плечами. – В любом случае они хотят выглядеть в своих штатах отважными героями. В Айдахо и Канзасе...

– Так это фермеры! Быдло вонючее! – взорвалась Донна.

– Это законные избранники народа, моя дорогая, – мягко возразил он, – и нам следует проявить максимальную осторожность. Нам не стоит оскорблять их или делать своими врагами.

– Я полностью буду выполнять все твои указания, – безропотно согласилась она.

– Это уже лучше, – сказал адвокат, – потому что тебе придется не только играть некоторую роль, но я должен быть абсолютно уверен, что ты будешь следовать моим инструкциям до последней запятой.

– До последней запятой, – эхом отозвалась Донна.

– Прежде всего, – потребовал Креплах, – нужно убрать в сейф все твои украшения.

– Но может быть... – слабо попыталась возразить Донна.

– Я сказал все, – перебил ее адвокат, – кроме старого обручального кольца.

– Но его даже нельзя назвать симпатичным, – надула губы она.

– Обручальное кольцо, – с нажимом повторил он.

– Хорошо, – вздохнула Донна.

– Затем оденешь старое черное платье с ...

– У меня вообще нет ни одного черного платья, – быстро протараторила она.

– Тогда пошли свою подругу Джейн, и она купит его для тебя, – не принимая ее возражений, настаивал Креплах. – Обязательно с белым воротничком и манжетами.

– Это еще зачем? – возмутилась Донна.

– Кроме того никаких париков, твои волосы должны быть собраны в пучок, – проигнорировал ее возражения адвокат.

– Меня могут увидеть миллионы людей...

– Именно! – перебил ее он. – Наконец-то ты начинаешь понимать мою мысль.

В дверь постучали, и в комнату вошла Джейн.

– Мой крест будет готов вовремя?

– Не сомневаюсь в этом, – улыбнулась она.

– Ты только послушай, что хочет на меня напялить этот Кристиан Диор, – фыркнула Донна. – Я нанимала адвоката, а получила консультанта по вопросам моды.

– Это очень важно, мисс Плейн. С ее историей про домохозяйку из Нью-Джерси она и выглядеть должна соответствующим образом.

– Естественно, – согласилась Джейн.

– Никакой модной одежды, бриллиантов и яркой косметики, – перечислял адвокат.

– И никаких ответов, если я правильно поняла, не так ли?

– Верно, но даже если потребуется сказать хоть одно слово, нужно будет произвести на них соответствующее впечатление. Необходимо привлечь их на свою сторону.

– Кого, – возмутилась Донна, – этих фермеров?

– Всех присутствующих в зале и каждого, кто увидит это заседание или прочитает о нем в газетах, – сказал Креплах и повернулся к Джейн. – Нужно купить для нее простое черное платье с закрытой грудью, белым воротничком и манжетами.

– С белым воротничком? – озадаченно повторила она.

– Это создаст самый невинный вид на всем белом свете, – провозгласил Креплах. – Стандартная форма одежды для обманутых жен на бракоразводных процессах, незамужних матерей при установлении отцовства и так далее. Мне кажется, что это просто очевидно.

– Белый воротничок с манжетами, – не могла успокоиться Донна.

– Это придаст тебе сходство с монахиней.

– А можно будет взять с собой бриллиантовые четки?

– Четки не помешают, но причем здесь бриллианты? – возразил Креплах.

– Я дала обет Мадонне, – томно сказала она и закатила к небу глаза.

– Неужели для нее в этом будет хоть какая-то разница?

– Будет, – решительно возразила Донна.