Крестная внучка мафии (СИ)

Но что важнее, собственная мечта или благо Семьи?

— Продай мой отель, вип-бар в Париже, добавь эти деньги к моим сбережениям и выплати компенсацию пострадавшим из-за меня родственникам. Так они не начнут грызться из-за денег, и не смогут дать ни Бальдини, ни кому-либо еще усомниться в нашем единстве и силе Семьи Лукрезе.

Не глядя на внука, синьор Лукрезе молча курил сигарету не говоря ни слова, и осознав, что разговор закончен, Сандро кивнул.

— С твоего разрешения, я вернусь обратно к Виктории.

С обожженными руками катить инвалидную коляску мягко говоря неприятно, но ничего, придется потерпеть. Лучше верные ему люди будут стоять у палаты Вики, чем будут его «катать».

— Сандро!

Обернувшись, он озадаченно посмотрел на деда. Опираясь на трость, старик медленно подошел к нему. Поджав губы, он будто подбирал слова, а потом тихо сказал:

— Как твой дедушка, я приму Викторию, как твою невесту, жену или сами разбирайтесь кто вы друг другу. Но не в Семью и не в дела Семьи, — твердо сказал дедушка. — По крайней мере не сейчас. В Семейные дела ей доступ запрещен и знать ничего лишнего она не должна.

Сандро понимающе закивал.

Семья Лукрезе — это бизнес, а какой бизнес у Коза Ностра? Даже если они лишь обеспечивают поставки черного рынка… Чтобы попасть в семейный бизнес, нужно или родиться в Семье, или достаточно долго, множеством поступков зарабатывать доверие, потому что из Семьи не уйти. Но в целом Виктория и без этого нормально сможет жить, общаясь с его самыми близкими родными и работая в одном из их легальных предприятий.

Например, в медиа-агентстве Летиции с рекламщиками, где нет никакого криминала и серых схем.

— Благодарю за оказанное доверие, Крестный отец, — со всем уважением и почтением опустил голову Сандро.

Дед протянул ему руку и Сандро, как положенно, поцеловал ее.

— И еще… — мрачно вскинул пушистые брови старик. — Вчера утром я переговорил с Бальдини — они не пустят чужаков на свою территорию после срыва цепочки поставок. Так что твой отель не продать.

А вот это плохая новость.

— Так что быстро думай, как сделать отель более прибыльным, чтобы мы просто раздали доли родственникам и прикрыли эту проблему. Хотя бы на время, — шевельнул рукой нонно. — Реализацию поручи Летти или кому-нибудь еще, а ты займешься более важным делом — новой цепочкой поставок.

— Ты же отстранил меня от дел, — подозревая неладное, пробормотал Сандро.

Бросив на внука мрачный взгляд, дед закивал.

— Градиано предлагают Бальдини союз против нас. Как мне не прискорбно это признавать, но ты будешь полезнее при деле в Семье, чем в Париже на плешивых сухарях.

Да, простит Всевышний его сквернословие в такой святой день, но твою же мать… Если дед отменил наказание и признал, что от него, от «мажора», как его за спиной часто дразнят, в Семье есть польза, значит события развиваются по самому паршивому сценарию.

Шумно выдохнув, Сандро закивал.

— Куда мне придется ехать?

Старик недобро шевельнул бровью.

— Я похож на оракула, Сандро? Включай свою перебинтованную голову и думай, как создать новую цепочку поставок, чтобы Градиано с Бальдини не объединились против нас и не начали с нами войну. По крайней мере вместе.

Глава 36

19 апреля

Виктория Волкова

Как же хорошо на том свете…

Все белое и плывет в каком-то тумане. Да, я именно так это и представляла. Как я однажды встречусь со своей семьей.

Расскажу дедушке о том, какое же волшебное мое свадебное вино…

Подождите… А что здесь делает синьор Лукрезе? Он что и на том свете Бог?

Моргнув, я с удивлением увидела нонно, сидящем в кресле у моей постели. В таком же, как и в нашу первую встречу, темно-синем костюме в тонкую белую полоску. И точно также похожим на изысканного портного, вышедшего за самым вкусным кофе с круассаном.

— Ну, наконец-то… Мне уже надоело в тишине сидеть. Как себя чувствуешь, дольчеза?

Я попыталась что-то ответить, но в горле так пересохло, что у меня совершенно пропал голос. Невольно я попыталась шевельнуть правым плечом, как я зашипела от боли и только сейчас заметила, что рука до локтя перебинтована.

— Да, дольчеза, у тебя ожоги первой степени и второй. Ты дымом надышалась и едва не задохнулась, — с какой-то болью протянул дедушка, помогая мне выпить воды из стакана. — Так что пока полежишь в больнице.

— А д-д-д-дети…? — с трудом прошептала я.

Повернув голову к дверям, нонно громко скомандовал.

— Запускайте паршивцев!

Дверь в палату открылась, и я шокировано смотрела на то, как просторная палата на двоих становится очень маленькой от количества входящих в нее людей.

— ЗИА ВИКИ! — зазвенел детский визг.

Первыми забежала малышня в ярких костюмчиках. В круглых очечках, в пластырях и небольших ожогах, но самое главное живая и здоровая. На душе стало так легко, что я не заметила, как ко мне подбежала, рыдающая Летиция и бросилась меня обнимать.

— Вики… — всхлипывала она, словно врач в белом платье-рубашке. — Я не знаю, как тебя отблагодарить… Прости… Прости… Прости меня…

— Не надо… — попыталась сказать я, но меня никто не услышал.