Крестный отец

— Садитесь в машину. Если бы мы собирались убить вас, вы были бы уже на небе. Доверьтесь мне.

Не испытывая ни тени доверия, Хейген сел в автомобиль.

Майкл Корлеоне обманул Хейгена — он звонил из Нью-Йорка, из своего номера в отеле «Пенсильвания» менее чем в десяти кварталах от конторы Тома. Когда он повесил трубку, Кей Адамс вынула сигарету изо рта и сказала:

— Ты неисправимый врунишка, Майкл!

Майкл присел к ней на постель.

— Только для тебя, дорогуша. Если моя семейка узнает, что я в городе, обид не оберешься. Тогда уж нам с тобой ни пообедать вдвоем, ни сходить в театр. Не говоря уж о том, чтобы лечь вместе. В родительском доме это абсолютно исключено, раз мы не женаты. — Он нежно обнял ее и прижался к губам. Губы Кей были упругими и теплыми. Она прикрыла глаза. «Какое счастье, — подумал Майкл, — просто невероятно». Многие годы, сражаясь на Тихом океане, пройдя сквозь грязь и смерть, он представлял себе девушку, подобную Кей, прекрасную, хрупкую, с молочно-белой кожей. Ее страсть была подобна электричеству. Они могли не вставать до самого обеда, но не уставали друг от друга.

Проходя по дороге в театр мимо ярко освещенных праздничных витрин, Майкл спросил Кей:

— Что ты хотела бы в подарок на Рождество?

Кей вся подалась навстречу ему:

— Только тебя. Правда, боюсь, отец не одобрит твой выбор.

— Не в том штука, — поддержал скользкую тему Майкл. — Как вот переживут твое замужество у вас в семье?

Кей пожала плечами:

— Мне это без разницы.

— Я уж стал подумывать, не сменить ли мне фамилию, — продолжал Майкл, поглядывая на нее. — Но ведь в случае чего все равно опознают. Ты уверена, что хочешь стать мадам Корлеоне? — шутливо спросил он.

— Да! — ответила Кей решительно и снова прижалась к нему.

Они задумали пожениться в рождественскую неделю. Без лишнего шума зарегистрироваться в Сити Холле, позвать двух друзей в свидетели — и все. Никакого церковного обряда.

На том, чтобы заранее сообщить дону Корлеоне, настоял Майкл. Он знал, что отец не будет против, если не таиться от него. Кей отнеслась к этому с сомнением. Во всяком случае, своих она не стала извещать до свадьбы.

— Решат, разумеется, что я в положении, — сказала она.

— Да и мои тоже, — усмехнулся Майкл.

О том, что, женившись на Кей, Майкл порывает с семейством, оба умалчивали. Собственно, он уже и раньше отдалился от родных, но оба испытывали некоторые угрызения совести. В их планы входило закончить учебу в университете, а в уик-энды и каникулы предаваться любви. Роскошная жизнь!

Мюзикл, на который они попали, назывался «Карусель» — сентиментальная и смешная история о мелком жулике с большими амбициями. Она рассмешила их, и, выходя из театра, Кей, спрятавшаяся от вечерней прохлады под пиджаком Майкла, спросила:

— Ты тоже станешь колотить меня, когда мы поженимся, а потом обещать мне в подарок звезды с неба?

— Я собираюсь стать преподавателем математики, — рассмеялся на это Майкл. Потом спросил: — А не пора ли нам перекусить перед сном?

Кей была сыта любовью. Ее готовность забыть обо всем на свете восхищала Майкла. Но сам он проголодался и прежде, чем подняться к себе, заказал сэндвичи в номер.

— Купи газеты, — попросил он Кей, — пока я возьму ключ.

Ему пришлось немного обождать: в отеле все еще не хватало служащих, хотя война уже кончилась. Получив, наконец, ключ, Майкл нетерпеливо огляделся. Кей стояла у киоска, застыв с газетой в руках. Она подняла на него глаза, полные слез:

— О, Майк! — проговорила она. — О, Майк…

Он вынул из ее рук газету и сразу увидел на фотографии отца, распростертого посреди улицы в луже крови. В человеке, рыдающем, как дитя, сидя прямо на асфальте рядом с телом, Майкл признал брата Фредди.

Он похолодел. Это чувство нельзя было назвать ни горем, ни ужасом — только холодной, ледяной яростью.

— Поднимись в номер, — сказал он Кей.

Но пришлось отвести ее к лифту за руку. В молчании оба вошли в номер. Майкл опустился на кровать и развернул газету. Достаточно было прочесть заголовки:

ВИТО КОРЛЕОНЕ СРАЖЕН ВЫСТРЕЛОМ.

РАНЕН СОДЕРЖАТЕЛЬ ИГОРНЫХ ДОМОВ, СВЯЗАННЫЙ С МАФИЕЙ.

ОПЕРАЦИЯ ПОД УСИЛЕННОЙ ОХРАНОЙ ПОЛИЦИИ.

УГРОЗА КРОВАВОЙ РЕЗНИ МЕЖДУ НЬЮ-ЙОРКСКИМИ ГАНГСТЕРАМИ.

У Майкла отлегло от сердца. Он сказал Кей:

— Отец жив. Этим сволочам не удалось угробить его.

Он вновь взялся за газету. Перечитал сообщение внимательно. Стрельба произошла в пять часов дня. В то самое время, когда он валялся в постели с Кей, сидел за обедом, смеялся на спектакле, отец находился на волосок от смерти. Его передернуло. Чувство вины было сродни физической боли.

— Надо ехать в больницу? — спросила Кей.

— Сначала позвоню, — сказал Майкл. — Узнаю, что дома. Те, кто палил в него, — смертники, и теперь, зная, что он остался жив, пойдут до конца. Не берусь даже предполагать, что они еще выкинут.

Оба телефона в особняке на Лонг-Бич были заняты, и только минут через двадцать ему удалось дозвониться. Наконец голос Санни в трубке сказал: «Алло!»