Крестный отец (др.перевод)

Кей обратила внимание, что Конни не терпится услышать хоть одно успокаивающее слово о Карло. О Сонни Корлеоне никто не вспоминал, не произносили даже его имени — в присутствии Конни, во всяком случае. Кей пыталась однажды выразить соболезнование дону и его жене, но они молча и недоброжелательно выслушали ее и ничего не сказали. Она пыталась спровоцировать Конни на разговор о брате, тоже безрезультатно.

Жена Сонни, Сандра, взяла детей и перебралась во Флориду, где жили ее родители. Сам Сонни не оставил никакого имущества, и были приняты меры, чтобы обеспечить его вдову и детей.

Майкл с явной неохотой согласился объяснить, что произошло в ночь, когда погиб Сонни. Карло избил жену, та позвонила на аллею и рассказала об этом Сонни. Теперь Карло и Конни постоянно нервничают, считая, что являются косвенными виновниками смерти Сонни. Иногда ее мужа, Карло, прямо обвиняют в соучастии в убийстве. Но это не так. И вот доказательство: Карло и Конни переселились в дом на аллее, а Карло получил важную должность в профсоюзах. Семейство довольно его поведением и работой в последние годы. В случившемся его никто не винит.

— Почему же ты не пригласишь их сюда и не успокоишь свою сестру? — спросила однажды Кей Майкла. — Конни все время переживает из-за твоего отношения к Карло. И скажи ей, чтобы она выбросила эти глупости из головы.

— Этого я сделать не могу, — сказал Майкл. — О подобных вещах у нас в семье не говорят.

— Хочешь, я ей передам все, что ты мне сказал? — спросила Кей.

Майкл долго думал над предложением, которое Кей казалось единственно правильным.

— Не думаю, что ты должна это говорить, Кей, — сказал он наконец. — Не думаю, что это поможет. В этом деле помочь ни чем нельзя.

Кей была удивлена. Она заметила, что Майкл немного холоден с Конни, несмотря на явную любовь ее к брату.

— Но ведь ты не обвиняешь Конни в смерти брата? — спросила Кей.

Майкл вздохнул.

— Разумеется, нет, — сказал он. — Она моя младшая сестра, и я ее очень люблю мне очень жаль, что так случилось. Карло хороший парень, но он ей не подходит. Это часто случается в жизни. Давай забудем про это.

Кей по природе была ненадоедливой и разговор на эту тему больше не заводила. Она поняла также, что Майкл не из тех людей, которые поддаются давлению. Кей была единственным в мире человеком, способным его переубедить, но злоупотреблять этой силой означало полностью разрушить ее. Прожитые совместно два года еще сильнее укрепили в ней любовь к мужу.

Она любила его за его удивительную порядочность. Он был справедлив ко всем окружающим его людям, причем во всем, даже в самых незначительных делах. Теперь многие приходили к нему посоветоваться и попросить об одолжении; люди относились к нему со страхом и уважением.

Когда Майкл вернулся из Сицилии с изуродованным лицом, все в семье старались убедить его лечь на операцию. Мать Майкла не давала ему покоя. В одно из воскресений, когда все семейство собралось за одним столом на аллее, он закричала на сына:

— Ты похож на гангстера из фильмов. Ради Христа и твоей несчастной жены дай исправить лицо. Ты ведь пускаешь сопли, как пьяный ирландец.

Дон, который сидел во главе стола и наблюдал за происходящим, обратился к Кей:

— Это тебе сильно мешает? — спросил он.

Кей отрицательно покачала головой. Тогда дон сказал жене:

— Он уже не в твоих руках, и это не твое дело.

Старуха сразу умолкла. Не то, чтобы она боялась мужа; будет просто непочтением спорить с ним в присутствии посторонних.

Но Конни, любимица дона, вошла с покрасневшим от жары лицом с кухни, где готовились воскресные блюда, и сказала:

— Я считаю, он должен согласиться исправить свое лицо. До ранения он был самым красивым в семье. Ну, Майк, скажи, что ты это сделаешь.

Майкл рассеяно взглянул на нее. Могло показаться, что он не слышал ни одного сказанного ею слова. Он не ответил.

Но Конни подошла к отцу.

— Заставь его это сделать, — сказала она дону. Обе ее ладони любовно покоились на плечах старика. Она была самым близким для него человеком, и только она могла позволить себе такую выходку. Дон легонько похлопал ее по плечу и сказал:

— Мы все умираем с голоду. Сначала поставь на стол спагетти, а потом можешь болтать, сколько тебе угодно.

Конни повернулась к мужу.

— Карло, скажи Майку, чтобы исправил свое лицо. Может быть, тебя он послушает.

По ее интонации можно было понять, что Карло и Майкл состоят в особо дружеских отношениях.

Карло, красивый, с бронзовым загаром на лице и руках, отпил из стакана вино и сказал:

— Никто не может указывать Майку, как ему поступать.

После переезда на аллею Карло изменился. Он знал, где начинаются и где кончаются его полномочия в семье.

Было во всем этом что-то, чего Кей не понимала и что ей не нравилось. Конни намеренно ластилась к отцу и, хотя это казалось искренним, женский глаз Кей сразу заметил фальшь. В ответе Карло было своеобразное смирение. Майкл на все это не обратил никакого внимания.