Крёстный отец Кремля - Борис Березовский, или История разграбления России

Опустевшая казна не могла не привести к тому, что статус Советского Союза на мировой арене снизился. В конце 1989 года пала Берлинская стена, и страны бывшего социалистического лагеря обрели свободу. Полгода спустя Ирак (традиционный союзник СССР) вторгся в Кувейт. США стали готовиться к войне, и Горбачев поддержал союз с Западом против Саддама Хусейна. Власть Горбачева в собственной стране неуклонно ослабевала.

В ноябре 1990 года я снова оказался в Москве в день празднования Октябрьской революции. На сей раз в число приглашенных на церемонию я не попал. Начало парада смотрел по телевизору, остальное слушал по громкоговорителю, каких еще было много в центре Москвы. Потом решил пойти на Красную площадь.

Ведущие к Кремлю улицы были пусты, стояло солидное оцепление. Я попытался зайти с другого конца, от гостиницы "Россия". Там пускали только по специальным пропускам, но я предъявил свое журналистское удостоверение, поупрашивал как следует и проник на Красную площадь со стороны храма Василия Блаженного. Официальные лица и активные коммунисты шли мимо меня с площади с напряженными и даже ошарашенными лицами (оказалось, какой-то человек, проходя по Красной площади мимо трибуны, где стоял Горбачев, выстрелил в советского президента и был тут же арестован).

У стен храма Василия Блаженного стояла небольшая группа активистов среднего возраста и выкрикивала лозунги. "ГОРБАЧЕВ И ЯКОВЛЕВ - АГЕНТЫ СИОНИЗМА!" - прочитал я на одном транспаранте со звездой Давида. "ХВАТИТ ПРОДАВАТЬ ОТЕЧЕСТВО!" - гласил другой. Это была "Память" - антисемитская группа, довольно громко заявившая о себе в последние годы правления Горбачева. Впоследствии оказалось, что "Память" зарождалась при помощи КГБ. Идея заключалась в том, чтобы как-то структурировать национальные чувства русского народа и придать им политический оттенок, напугать тем самым общественное мнение Запада и заставить помочь умеренному Горбачеву, как "единственной альтернативе" силам экстремизма46.

Услышав, что демократы готовят свою демонстрацию, возглавляемую Борисом Ельциным и мэром Москвы Гавриилом Поповым, я прошел мимо Кремля на площадь Революции. Там собралось несколько тысяч человек, в основном молодежь, но пожилых интеллигентов тоже хватало. Вообще, толпа была пестрая: анархисты, бабушки, молодые очкастые интеллектуалы, студенты, тут же сновали невзрачные человечки, они втирались в каждую группку и каждый разговор - провокаторы КГБ. В первых рядах был Ельцин, боевитый, под белой рубашкой чувствовался мощный торс, а рядом - Попов, приземистый и смугловатый, нервно поглядывавший по сторонам.

Милиция не пускала колонну на Красную площадь. Из рядов демократов выдвинулись оборотистые бабушки. "Сынок, не обижай старуху, дай нам пройти", - упрашивали они милиционеров. "Мы имеем право пройти на площадь! - кричали мужчины. - С нами Ельцин и Попов!"

В конце концов милиция разомкнула кордон, и демократы с шумом высыпали на булыжную мостовую Красной площади, двинулись к Мавзолею и храму Василия Блаженного.

"В отставку! В отставку!" - скандировала толпа, обращаясь к мраморной трибуне Мавзолея Ленина, на которой час назад стояло все Политбюро. "Демократия!" - кричали люди кремлевским стенам и правительственным зданиям за ними.

Участники официальной коммунистической демонстрации давно ушли с площади, остались только уборщики да гвардия плечистых парней - защитников коммунизма. Эти крепыши стояли спиной к Кремлевской стене и метали свирепые взгляды, как и положено всем хорошим коммунистам. Это были либо сотрудники КГБ в штатском, либо обученные боевым единоборствам комсомольцы. Несколько лет спустя я видел те же лица среди московских преступников. Но в тот день они охраняли от Ельцина старый порядок. Переминаясь с ноги на ногу, они смотрели исподлобья, полные желания намять бока этой богеме и интеллигентам, несущим знамена демократии. Демократы прошли мимо и скрылись за памятником Минину и Пожарскому.

Связь с Лозанной

Березовский в то время неплохо зарабатывал, продавая автомобили "АвтоВАЗа", но, наблюдая со стороны за Марком Ричем и другими торговцами, он решил, что экспорт российского сырья - бизнес весьма привлекательный, им стоит заняться. Для этого требовался партнер, у которого есть опыт международной торговли сырьем и который умеет направлять финансовые потоки, не оставляя много следов. В начале 1991 года в сопровождении Николая Глушкова, главного финансиста АвтоВАЗа и одного из основателей ЛогоВАЗа, Березовский отправился в Швейцарию - в Лозанну.