«Крестный отец» Штирлица

Словно в насмешку, ему припомнили еще и показания Гирбусовой. «Понуждал к сожительству женскую агентуру», — вписал Влодзимирский в постановление о предъявлении обвинения от 5 ноября 1945 года. «Произведенным дополнительным расследованием достаточных улик для обвинения Кима Р.Н. в совершении преступлений, предусмотренных ст. 58 п. 1а УК РСФСР не добыто. Одновременно установлено: систематически из корыстных соображений присваивал лично и участвовал в разбазаривании вещей, получаемых секретными сотрудниками НКВД от разрабатываемых японцев… Обвинение по ст. 58 п. 1а за недостаточностью улик снять… Привлечь в качестве обвиняемого по ст. 193 п. 17а»^{226}.[45] 

17 ноября 1945 года Особое совещание при НКВД СССР постановило: «Ким Романа Николаевича за злоупотребление служебным положением лишить свободы сроком на восемь лет, девять месяцев, считая срок с 2 апреля 1937 г.»^{227}. В наказание бывшему контрразведчику засчитали уже отбытый срок. Накануне нового года он вышел на свободу без шпионского клейма.

Награды Киму не вернули, в звании не восстановили. Зато 15 мая 1946 года он получил от Министерства государственной безопасности СССР медаль «За победу над Японией»^{228}.

Глава 9. ТВОРЧЕСКОЕ ЗАДАНИЕ

Кима выпустили из тюрьмы, но не отпустили с Лубянки. Секретная работа еще не закончилась…

«На пустырях, где сложены, как дрова, покрывшиеся ржавчиной снаряды, — их никто не охраняет, — бродят бездомные. Мужчины в костюмах европейского фасона, но в деревянных сандалиях на босу ногу, женщины, причесанные по европейской моде, как героини американских фильмов, но в рабочих шароварах… Пробегают рикши — вид транспорта, снова вошедший в моду в Токио после войны. На рикшах восседают джиай — это название американских солдат прочно вошло в японский язык. Издали доносится пенье — демонстранты идут к площади перед резиденцией императора. Они несут плакаты: “Дайте еду, чтобы мы могли работать!”, “Чашку риса!”. Они идут мимо наспех сколоченных бараков, раскрашенных, как коробки для конфет, — кинотеатров и дансхоллов. Кинотеатры и дансхоллы переполнены, японцы изголодались по развлечениям…»

Такой зарисовкой начинался очерк Кима «Японская литература сегодня» в июльском номере «Нового мира» за 1947 год. Ким цитировал литературных критиков, рассказывал о новых журналах, послевоенных сочинениях корифеев «чистой литература» и ветеранов «левой литературы», над которыми больше не довлеет цензура. Разумеется, он мог всего лишь просмотреть издания, привезенные кем-то из побежденной страны, а уличные сценки придумать, начитавшись чужих репортажей. Но! В личном деле члена Союза писателей СССР Р.Н. Кима есть запись: «неоднократно выезжал за границу по служебной линии во время работы в органах ОПТУ — НКВД». До войны, как мы знаем, у Кима случилась всего одна поездка — в Прагу. Получается, после войны — в столицу Японии.

В январе 1946 года страны-победители учредили в Токио Международный военный трибунал — для суда над японскими военными преступниками. Подготовка к первому заседанию заняла почти четыре месяца. Советская делегация трибунала насчитывала свыше 70 человек — дипломатических работников, военных и гражданских судей, прокуроров, следователей, переводчиков, экспертов. Думаю, среди них был и Роман Ким. Как долго и чем он был занят в Японии — не возьмусь предположить. Приказ о награждении медалью могли подписать и в его отсутствие. Но в ноябре 1946 года Ким уже был в Москве — зачислен редактором в Иногиз (Издательство литературы на иностранных языках).

Из Токио помимо японских литературных журналов он привез подборку американских детективов.

* * *

Ким никогда не считал детективную прозу презренным жанром. Первоклассные японские беллетристы, писал он в 1926 году, не чураются сочинять для популярных журналов и газет авантюрные романы и рассказы. Достоинство «высокой литературы» — стиль и слог, достоинство приключенческих, детективных и исторических романов — сюжетность^{229}.

«Виднейшие мастера художественной прозы параллельно пишут детективные произведения. Их серьезной репутации это не наносит никакого вреда, — рассуждал Ким в мае 1947 года на заседании секции приключенческого жанра Союза писателей СССР. — Уже по одному тому, что детективная литература входит в число полноправных жанров художественной литературы, ее нельзя игнорировать. Но, прежде всего, она заслуживает внимания, потому что является литературой, имеющей массового читателя»^{230}.