Крестный путь

— Но вы обязаны были подписать петицию против производства нервно-паралитического газа! — убеждала Кэт Боба Смита. — Я собрала более тысячи подписей под своим воззванием. Мы все должны бороться против этого яда. Вам понравится, — она повысила голос и хлопнула ладонью по столу, — если ваши дети родятся слепыми, глухими, а то и вовсе калеками? И все из-за этих ужасных химикатов, которые отравят все будущие поколения, если мы не объединимся в борьбе за прекращение их производства.

— Полно вам, — возражал полковник. — Все находится под контролем властей. Кроме того, этот препарат не смертелен, и нам необходимо иметь некоторые запасы на случай беспорядков. Кто-то же должен оградить нас от злонамеренных элементов; их во всем мире еще более чем достаточно. Так что, по моему скромному мнению…

— Фил, дорогой, оставьте ваше скромное мнение при себе, — вмешалась его супруга. — Мне кажется, мы становимся слишком серьезными. Мы ведь не за тем приехали в Иерусалим, чтобы обсуждать нервно-паралитический газ, беспорядки и тому подобное. Нет, мы хотим увезти с собой приятные воспоминания об этом городе, одном из самых знаменитых в мире.

За столом сразу наступило молчание. Леди Алтея одарила всех улыбкой: хорошая хозяйка знает, как создать нужное настроение. Даже Джим Фостер на мгновение успокоился и убрал руку с колена Джил Смит. Все ждали, кто заговорит первым и направит беседу по новому руслу. И тут Робин понял, что его час настал. Весь обед он ждал этой возможности. Отец учил его вводить и развивать тему лишь в том случае, когда ты полностью уверен в фактах, которыми располагаешь. На этот раз Робин заранее позаботился о том, чтобы быть на высоте. Перед обедом он просмотрел в фойе туристский справочник и был абсолютно уверен в своих фактах. Взрослым придется выслушать его. Одна мысль об этом приводила его в восторг, придавая вес в собственных глазах. Склонив голову набок, в очках, съехавших на сторону, Робин подался вперед.

— Интересно, — начал он, — знает ли кто-нибудь из вас, что сегодня тринадцатый день нисана?[14]

Он откинулся на спинку стула, ожидая, какое впечатление произведут его слова. Взрослые смотрели на Робина в явном замешательстве. О чем он? О чем говорит этот ребенок? Полковник нашелся первым — долгая тренировка приучила его быть готовым к любым неожиданностям.

— Тринадцатый день нисана… — повторил он. — Послушай, мальчуган, перестань умничать и объясни нам, что ты имеешь в виду.

— Я не умничаю, дедушка, — возразил Робин, — а просто констатирую факт. Я считаю по древнееврейскому календарю. В четырнадцатый день нисана, то есть завтра, на закате начнется пейсах,[15] или праздник опресноков.[16] Мне гид сказал. Поэтому здесь и народа так много. Сюда приехали паломники со всего мира. Ведь все знают — по крайней мере, мистер Бэбкок, как мне кажется, — что, по Иоанну[17] и другим авторитетным источникам, Иисус и ученики собрались на Тайную вечерю[18] в тринадцатый день нисана, то есть за сутки до праздника опресноков. Именно поэтому просто замечательно, что и мы заканчиваем нашу вечерю, хотя она и не тайная. В это время две тысячи лет назад Иисус делал то же самое, что и мы.

Робин поднял очки на лоб и улыбнулся. Его слова не произвели того ошеломляющего впечатления, на которое он рассчитывал; познания его не были вознаграждены ни аплодисментами, ни восторженными восклицаниями. Напротив, казалось, все почему-то рассердились.

— М-да… — сказал полковник. — Это по вашей части, падре.

Бэбкок что-то поспешно высчитывал. В своем молодежном клубе раз в три месяца он проводил вечера вопросов и ответов, на которых ему приходилось решать довольно сложные задачи. Однако задача, предложенная Робином, застала его врасплох.

— Ты, видимо, внимательно читал Евангелие, Робин, — сказал он, — и знаешь, что Матфей, Марк и Лука[19] расходятся с Иоанном в определении точной даты. Однако должен признаться, я не уточнял, действительно ли завтра четырнадцатый день нисана и, следовательно, на закате начнется иудейский праздник. Мне, конечно, следовало поговорить с гидом и уточнить это обстоятельство. Досадное упущение с моей стороны.

Нельзя сказать, что заявление пастора хоть немного прояснило ситуацию. Мисс Дин не скрывала своего недоумения.

— Но как же это возможно? — спросила она. — Тайная вечеря, и вдруг сегодня. Нынче мы праздновали пасху очень рано. Ну да, — двадцать девятого марта.

— Иудейский календарь расходится с нашим, — объяснил Бэбкок. — Пейсах, или, как мы его называем, еврейская пасха, не всегда совпадает с христианской пасхой.

Неужели от него ожидают, чтобы он углубился в богословские тонкости только потому, что какому-то мальчишке доставляет удовольствие покрасоваться перед взрослыми?

Джим Фостер щелкнул пальцами в воздухе.

— Теперь понятно, почему я не смог дозвониться до Рубина, — сказал он жене. — Мне ответили, что его контора в Тель-Авиве будет закрыта до двадцать первого. Праздники.

— Надеюсь, магазины и базары все же будут открыты, — воскликнула Джил Смит. — Я хочу купить кое-какие сувениры для родных и друзей.