Крестный сын

Филипу удалось забраться в дом через крышу, планировка действительно оказалась несложной. За пару дней до приезда короля в особняке появились слуги. К огорчению Филипа и удовольствию его жены все служанки оказались немолоды и некрасивы. Ему быстро удалось познакомиться с разбитной здоровенной посудомойкой, которая была помоложе остальных и явно страдала от обделенности мужским вниманием. Филипу даже не пришлось смягчать свой образ, вызывавший стойкое отвращение у большинства женщин. Посудомойке он вполне годился: здоровый мужик, лет на пятнадцать моложе ее. Однажды она увидела Филипа с Ив и стала плотоядно выспрашивать, что это за юноша ходит с ее кавалером. Тот, изрядно веселясь, представил даме своего «племянника». Ив прикинулась в высшей степени заинтересованной и начала, притворно краснея и заикаясь, нести чушь про опытных зрелых женщин. Посудомойка млела, а Филип втихаря давился от смеха, но в конце концов ему пришлось послать «племянника» подальше и устроить своей даме сцену ревности. Это очень помогло приостановить стремительное развитие романа, ибо служанка так настаивала, что придумывать причины, по которым он пока не мог слиться с ней в порыве страсти, становилось все труднее.

…Прошло три дня, с тех пор как Арман прибыл на Остров Наслаждений, и однажды вечером он увидел Ив. Это произошло в том самом кабаке на главной площади, носившем поэтичное название «У черта на куличках». Филипа не было, он развлекал посудомойку, а Ив отправилась ужинать с гвардейцами. К концу вечера он собирался зайти за «племянником» и отпустить Шона и Кайла в очередной раз пройтись по девочкам. Гвардейцы и девушка по своему обыкновению веселились на всю катушку, от их стола то и дело доносились взрывы хохота.

Началось все с того, что Кайл, чьи вкусы, как он сам поведал друзьям после кружки пшеничного пива с пряностями, всегда отличались утонченностью, заказал себе тушеные в сметане грибы. Служанка принесла ему большую, ароматно пахнущую, миску, и гвардеец принялся наслаждаться кушаньем. Шон и Ив по-простому уминали жареную оленину.

— Не знал, что ты такой рисковый парень, Кайл, — сказала Ив, когда грибов осталось меньше половины.

Гвардеец вопросительно взглянул на нее поверх очередной кружки пива. Девушка ехидно улыбнулась.

— Ты с таким аппетитом ешь грибы, собранные и приготовленные неизвестно кем…

Шон хмыкнул, отрывая очередной ломоть хлеба.

— Думаешь, они станут травить посетителей? — засомневался Кайл.

— Ну, хозяин, конечно, не станет, а вот служанки… — многозначительно протянула Ив.

— А служанкам-то что я сделал? — удивился гвардеец, на всякий случай отодвигая от себя недоеденную миску.

— В том-то и дело, что ничего, — девушка игриво поглядывала на него. — А одна из них очень ждала от тебя решительных действий.

— Да, друг, ты ей понравился гораздо больше, чем я, — рассмеялся Шон.

— Кайл вообще молодец хоть куда. Мне доподлинно известно: супруга дяди всерьез подумывала о нем до замужества.

Кайл поперхнулся пивом и закашлялся, Шон с любопытством посмотрел на девушку. Ив развеселилась еще больше, в голове приятно бродил легкий пивной хмель. Она переводила игриво-томный взгляд с одного гвардейца на другого. Наконец, Кайл прокашлялся.

— Надеюсь, она не делилась девичьими мечтами со своим мужем? — спросил он, слегка протрезвев.

— Не волнуйся, не делилась и не собирается.

Они поболтали еще, потом не наевшийся Кайл заказал кусок жареной рыбы. Шон и Ив к этому времени прикончили оленину и потихоньку допивали пиво. Запах кушанья, на которое с удовольствием накинулся их друг, не понравился девушке. Она брезгливо сморщилась.

— Ну что опять не так, ты, нежное создание? — раздраженно спросил Кайл. — И зачем только дядя тебя сюда взял? Тебе бы еще года три дома сидеть, шкурку гонять, а не на Гейхарт выбираться.

Шон усмехнулся, Ив проговорила с мрачным видом:

— Кайл, ты сначала грибов наелся, а теперь рыбу с каким-то подозрительным запахом уминаешь. Мы ведь так и не узнаем, от чего ты помер.

Шон заржал, Кайл снова чуть не подавился, потом присоединился к другу.

Король Кэмдена сидел один в уголке и разглядывал посетителей. Он приезжал на Гейхарт не только затем, чтобы пройтись по публичным домам для мужелюбов. Это удовольствие уже приелось и возбуждало не сильно. Несколько лет назад он случайно открыл для себя более интересную забаву: бродил по кабакам и высматривал симпатичных юношей и молодых мужчин, как следует хлебнувших лишнего. Стоило такому гуляке собраться уходить, король «случайно» оказывался рядом, помогал выбраться на улицу, а там совал в нос тряпку, пропитанную особым веществом, вдохнув которое человек мгновенно терял сознание. Арман заталкивал тело в карету и отвозил в свой дом, где и развлекался с пленником, пока тот ему не надоедал. Затем следовало убийство. От тел избавиться было нетрудно: вдоль одного из побережий острова проходило сильное океаническое течение, уносившее все, что в него попадало.