Крестом и булатом. Атака

– И так во всем, – вздохнул биолог. – Чего ни коснись… Ведь, если строго разобраться, мы с вами в последние недели занимались исключительно подготовкой и осуществлением ряда тягчайших преступлений. А почему? Да потому, что ни на московские госструктуры, ни на наших доблестных ментов с фээсбэшниками, ни на военных нет никакой надежды. Я не зря регулярно об этом вспоминаю… Мне самому крайне неприятно то, что мы натворили. Но иного выхода у нас не было. Мы не обладаем должной подготовкой, чтобы тихо пройти в аул, тихо освободить заложников и незаметно уйти. Пришлось устроить бойню… По закону нас судить надо. Однако, я уверен, девяносто процентов народа встанет на нашу сторону. Вот такой вот парадокс… Жизнь в состоянии перманентного внутреннего психологического конфликта между нормами права и нормами морали. А мы еще удивляемся, чего это население сокращается, мужики до шестидесяти лет не доживают. Потому и не доживают, что все время на нервах…

– Эк ты загнул! – Виталий покачал головой.

– Это не я загнул, а биология. Природа не терпит попыток нарушить ее законы. Непонимание руководителями страны простых вещей приводит к ослаблению нации в целом и к развалу государства. Единица общества – это конкретный индивидуум. На нем все и держится. Ежели не учесть потребности индивидуума и не создать комфортные условия его существования, то он не станет работать во благо своей страны.

– Ну, это и так понятно, – Янут пихнул локтем отца Арсения. – А вы что молчите?

– Что тут скажешь? – спокойно изрек священник. – Всё верно. И давно объяснено как богословами, так и мирянами-социологами. Но никто не спешит воплощать принципы разумности в обыденную жизнь…

– Приведу пример стандартных взаимоотношений нашего государства и члена электората. – Рокотов выбросил окурок в воду. – История, кстати, абсолютно реальная. Жил-был человек по имени Саша. Занимался бизнесом, никого не трогал… Имел, правда, судимость, и провел несколько лет в местах не столь отдаленных. Но это к слову, хотя сей фактор в дальнейшем оказал на его судьбу большое влияние.

– Не сомневаюсь, – хмыкнул Виталий.

– Мыслишь в верном направлении, – похвалил Владислав. – Так вот… Как-то раз Сашу хватают на улице веселые хлопцы в черных масках и доставляют его в особнячок на улице Чайковского, где размещается питерский РУБОП. Захват проходит чин-чинарем, с заламыванием рук и прочими прелестями. В РУБОПе Саше объявляют, что он, оказывается, имеет честь быть лидером страшной преступной группы, поубивавшей чуть ли не два десятка человек. Быстренько оформляются документы на задержание, потом следует арест и Саню отвозят в «Кресты». На первом же допросе он знакомится со знойной дамой-следователем Ириной Львовной Панаренко, в девичестве – Фирой Стукельман[35]. И эта Панаренко-Стукельман, в лучших традициях нашей ментовки, начинает Сашу «колоть». Но! – Рокотов значительно погрозил пальцем. – Благо бы на подозреваемого вешали реально совершенные преступления. Тут я бы еще понял ментов. Им надо отчитаться по раскрытиям, закрыть графы в документах и прочее… В описываемом же случае ничего этого нет.

– Как нет? – обомлел отец Арсений.

– А вот так! Сане вменяются в вину вещи, которые следствие в принципе не может доказать. Якобы он из неустановленного оружия, которое ему передало неустановленное лицо, пристрелил некоего гражданина, чей труп находится в неизвестном месте. И так – несколько раз. Параллельно он «грабит» квартиры неустановленных лиц, а все обвинения против него базируются на показаниях свидетеля, убитого за полгода до Сашиного ареста. Более того – в процессе следствия его знакомят с членами его «банды», которыми он якобы командовал. Набирается порядка пятнадцати человек… Все они арестованы но аналогичным основаниям. Панаренко-Стукельман визжит, что «разоблачила» банду и требует признательных показаний, вписывая в обвинения по пять-шесть статей каждому… Наконец Саше объявляют, что он сколотил эту безумную группу в девяносто втором году и с тех пор ею руководил. Наш герой начинает дико хохотать и поясняет перевозбужденной Ирочке-Фирочке, что до девяносто пятого года он сидел, так что физически был не в состоянии совершать что-либо на воле. Следовательшу сие не смущает, и она делает «логический вывод» о том, что Саня руководил бандой из-за колючки и потому всё равно виновен. Трупы неустановленных граждан никто не ищет, оружие, из которого как бы стреляли, – тоже… Дело держится на показаниях покойника и безграмотных процессуальных документах. Вот вкратце и вся история.

– Сумасшествие, – высказался священник.