Крестоносец

Дев гонят в лес, как раз по той тропке, что тянется вдоль Черной реки… Быстро накинув одежку, Эгберт крадется за незнакомцами следом. Вот они — подозрительные люди, о которых предупреждал герр комтур! Вот она — награда, теперь уж никто не скажет, что Эгберт — плохой воин, грязнуля и неумеха. Теперь уж… Юный кнехт крадется неслышно, в серых глазах его сверкает огонь любопытства…

Странный отряд сворачивает к Танаеву озеру. Эгберт затаился в кустах. Господи! Кажется, идут обратно! Нет, не все — только вооруженные парни. Дюжие такие, один — с кнутом. Идут, усмехаясь, о чем-то негромко переговариваются, смеются, как люди, только что выполнившие какое-то важное дело.

Эгберт пропустил их — ну, ясно, что возвращаются к баркасу, да сейчас уплывут. А вот девки… Куда они-то делись? Далеко уйти не могли…

Но, нет! Напрасно бегал парень по всему лесу — никого и ничего не нашел, словно и не было тут никаких парей и девок, похоже что — пленниц. И крови не было, и мертвых тел — ну, не успели бы закопать, слишком уж быстро вернулись. Тропки там две через болотины — быстро не пойдешь, а по дороге — той самой, недавно отремонтированной — либо к бургу, либо во Псков. Что же, девки туда одни отправились? Или — кто-то за ними явился?

— Так ведь он и не узнал толком ничего, — пожаловался Макс. — Потому и доложить не решился.

— Гад твой дружок! Я же говорил — докладывать о любой мелочи.

— Ну, мне-то он рассказал! Дядя Миша, я ведь тоже думаю — куда те девчонки делись? Можно я… можно мы… ну, с Эгбертом… к Танаеву сбегаем, посмотрим там повнимательней?

Ратников лишь рукой махнул:

— Бегите. Авось, и впрямь чего сыщете…

— Спасибо, дядя Миша! — мальчишка едва ли не кубарем бросился с крыльца.

— Только вряд ли, — сплюнув, желчно заключил Михаил. — Не такие уж они дураки… наверное.

А у самого сердце екнуло — а вдруг и, правда, это те, которых он ищет?

Так и нервничал целый день почти до самого вечера, пока ждал парней… Те вернулись ни с чем.

— Ничего там нету! — виновато доложил Максик. — Трава только примята… Но точно! Куда ж девчонки делись? К нам! Стопудово — к нам! — глаза парня вспыхнули.

— Охолонись, — Ратников подошел к узкому оконцу и посмотрел вдаль. — В Псков скорее всего их угнали. На рынок — живой товар.

— А… а ведь у них сейчас феодализм, а не рабовладение, дядя Миша!

Михаил прищурился:

— Умный ты, как я посмотрю… Слова ученые знаешь — «феодализм», надо же. А рабов-то вокруг полно, ты не заметил? И пленниками на рынках торгуют. Даже слово такое есть — не то, что холопка — раба!

Сказал и осекся. Вспомнил Марьюшку. Она ведь и была когда-то рабою…

И все ж таки пришлось Эгберту вымыться. Нет, не в бане, а снова — в озере — кто б его в баню-то пустил, такого…

А дело все в том, что бывший подмастерье заснул на посту — и самым дурацким образом попался вездесущему отцу Арнольду.

— В выгребную яму! — тут же и распорядился священник от имени комтура. — Вычистить до утра.

Что поделать, пришлось незадачливому бедолаге брать золотарскую телегу да лопату пошире… Возился долго… но к утру ничего, вычистил, благо ночка выдалась светлая, лунная…

А утром, сразу после трапезы и молитвы, к Мише побежал Максик. Глаза горят, весь такой возбужденный, зашептал взволнованно:

— Есть кое-что!

Отдав очередному наряду распоряжения, Ратников обернулся:

— И что же у тебя есть?

— Есть… отойти бы.

— Ну… пошли тогда в горницу.

По скрипучей лестнице оба поднялись наверх, в башню.

— Вот! — Максик вытащил из-за пазухи что-то завернутое в тряпицу, бросил на стол…

Осколки!

Стеклянные желтовато-коричневые осколки… Неужели — те самые?

Ратников протянул руку, взял одно стеклышко, поднес к окну… Оно! Вон — змеиная головка, глазки… и запах такой… Михаил поморщился:

— Где отыскал? Опять на Танаево без моего разрешения бегал?

— Не-а… Эгберт их в выгребной яме нашел. Сегодня ночью. Говорит — сверху плавали.

Глава 5 Осень 1241 года. Окрестности Чудского озера Ведьма

…этот клирик, то и дело рискуя собственной жизнью, совершил подвигов больше, чем кто-либо иной.

Робер де Клари. «Завоевание Константинополя».

Значит, кто-то есть в бурге! Кто-то, кто как-то связан с работорговцами, кто помогает, пусть даже не зная всей правды. И это, скорее всего — кто-то из «старичков», из тех, кто живет здесь уже достаточно давно, можно даже сказать — постоянно. Следовательно осталось лишь его вычислить…

Кто бы это мог быть? Кто постоянно в бурге? Отец Арнольд? Хм… маловероятно, хотя и его нельзя сбрасывать со счетов. А кроме него? Кузнец с молотобойцем, каштелян, конюхи… да, еще может быть кто и пришлый, из деревенских. Были они в тот день, когда Эгберт проспал? Ну, разумеется — ведь каждый день кто-нибудь да приходит, то с оброком, то пожаловаться на соседей, то еще с каким делом — земли-то окрестные теперь — орденские. Пойди, попробуй, вычисли… Однако и то хорошо уже, что теперь точно известно…