Крестоносец

— А эти… — повернув голову, осторожно поинтересовался Максим. — Они за нами здесь не погонятся?

— Ну, это, я полагаю, вряд ли!

Михаил устало улыбнулся и, выбравшись из машины, хлопнул дверцей.

— Пошли, Максюта… Сначала — ко мне, до моей усадебки тут совсем ничего — напрямик рядом.

Парнишка улыбнулся:

— Пойдемте. Ой, дядя Миша! А меч вы что, в «УАЗе» оставите? Ведь украдут же!

— Это ты прав, — Ратников поспешно вытащил из салона клинок. — Нельзя оставлять, украдут — точно.

В небе ярко сверкало солнышко, жарило…

В усадьбе, на огороде, Маша, склонившись и подоткнув юбку, деловито полола грядки.

— Марьюшка… — подойдя, тихо позвал Михаил. — Маша…

И почувствовал, как вдруг сдавило горло…

— Милая… дай-ка обниму тебя!

— Ой… — оторвавшись от грядки, девушка, кажется, ничуть не удивилась. — Мисаиле…

— Марьюшка!

Заключив юную супружницу в объятия, Ратников принялся с жаром целовать ее, не обращая внимания на стоявшего позади Макса.

— Марьюшка… душа моя… Маша…

— Что это с тобой?

Маша наконец положила наземь тяпку.

— Здрасьте! — вежливо поздоровался Максик. — Мама моя к вам, случайно, не заходила? Или бабушка?

— Нет, — Маша окинула удивленным взглядом обоих. — Никто не приходил. А что, должны были? А вы вообще что так быстро вернулись? Я еще и щи не начинала варить… ты ж, Мисаил, сказал — чтоб ближе к обеду вернешься. А сейчас-то еще утро… И как вы только так быстро успели? И… лохматые вы какие-то… и одежка…

Одежка… Хорошо еще — меч догадались положить пока у крыльца.

— Быстро? Вернулись? — что-то наконец сообразив, Ратников со всех ног бросился в дом…

На часах — пол-одиннадцатого… На отрывном календаре… на календаре…

Тридцатое июля на календаре! Того самого года…

Господи… теперь понятно…

Ха! Так они ж, выходит, в тот же самый день и вернулись! Как будто и не было ничего… не было…

Медленно опустившись на порог, Ратников обхватил голову руками и громко захохотал.

— Что такое? Чего вы смеетесь-то, дядя Миша? — недоумевающее спросил вбежавший в сени Макс.

Михаил лишь махнул рукой:

— На календарь посмотри, Максюта! Вон, на стенке висит… с «Моторхедом»…

Глава 21 Наши дни. Начало августа. Окрестности Чудского озера Колесо и дверца

Тех, у кого имелись луки и арбалеты, выставили они вперед.

Хроника первых четырех Валуа.

— Ну, вот, ты только посмотри, какой красивый купальник! Бикини! Прямо переливается изумрудами… как твои глаза!

— Ой, — голенькая Маша уселась на кровати и смущенно опустила голову. — И что, мне вот это — надевать?

— Ну, мы ж на пляж с тобой собрались, милая. А совсем нагими там… как бы тебе это сказать… ну, можно, конечно, но…

Ратников расхохотался и, обняв жену за плечи, снова привлек к себе, покрывая жаркими поцелуями шею. Левая рука его, погладив Маше пупок, скользнула вниз, к бедрам и лону, правая нежно ласкала грудь…

— Ах, — застонала Марьюшка. — Ты так все… такой…

Не говоря ни слова, Михаил накрыл Машины губы своими, юная женщина закатила глаза…

— Мисаил… Мисаиле… Миша…

Обнаженные тела супругов сплелись, сливаясь в экстазе любовной неги…

— Господи… — шептал Ратников. — Как же я тебя люблю, Машенька… как же люблю… не думал, не гадал, что может быть такое вот счастье!

— А я — надеялась… — Марьюшка бессильно раскинула руки. — И молила Господа…

— Ты ж душа моя!

Миша погладил женушку по животу, снова поцеловал и расслабленно вытянулся рядом. Полежал, поглазел в потолок, чувствуя возбужденное дыханье прижавшейся к нему супружницы. Снова посмотрел на висящий на спинке стула купальник:

— И все же придется надеть… Ну ради нас с тобой, а?

Машенька улыбнулась:

— Ну, если только ради нас… Слушай! А там, на пляже этом, что — и кроме нас еще люди будут?

— Конечно!

— И тоже… почти что нагие?

— Так кто ж в одежде купается?!

— Ой… — девушка покачала головой. — Стыдно.

— Ага, у вас-то на Ивана Купала что делалось? Сама ж рассказывала… Не стыдно было?

— То на Ивана Купалу…

— И все же… Надо же нам с тобой постепенно в свет выходить… хотя бы для начала здесь, в поселке, — достав из холодильника банку пива, распалялся Миша. — Не можешь же ты все жизнь здесь просидеть, на Усадьбе!

— Почему — нет?

— Так ведь скучно!

— С тобой? — Машенька тихо рассмеялась. — С тобой нет, не скучно. А потом, Бог даст, детишки пойдут…

— Детишки, вот-вот… А с детишками-то гулять надо!

Ратников давно уже собирался серьезно поговорить с Машей, да вот все никак не мог выбрать время, решиться. Надо ведь было как-то объяснить ей все — и об этом странном мире, и том, что тот мир, что был в прошлом, там навсегда и остался. Хотелось верить, что навсегда…

Вообще Миша давно уже лелеял мысль пристроить супружницу в магазин — пусть понемножку привыкает к людям… ну, до тех пор, пока не родит, а уж там…

Давно, давно надо было все объяснить… Ну, да вот хоть сейчас — чем не подходящий момент? С чего бы только начать-то?

— Пива хочешь? — Ратников протянул супруге банку.

Та кивнула:

— Глону… Ой, холодное-то!