Крестоносец

Древний город, основанный в VIII веке до нашей эры. Греками. Точнее эллинами, как они сами себя называли.

В 1204 году, после взятия крестоносцами Константинополя, именно здесь, в Трапезунде оказался один из центров кристаллизации старой Империи. Византии… хм… Восточной Римской Империи, а точнее Imperium Romanum Orientale или Romania, откуда и русское их название – ромеи. Ведь столица Италии – не Рим, а Roma. Римом его первоначально стали называть поляки, славные своими языковыми трансформациями. Не маршал, но маршалок. Не Мария, но Марыська. Не Георгий, но Ежи. Вот и подхватили мы от них эти веселые каламбуры, начав называть Вечный город Римом…

Итак – Трапезунд. Именно здесь, на юго-восточном берегу Черного моря и расположился тогда один из самых мощных центров кристаллизации Восточной Ромеи – Трапезундская Империя. Во главе с Комнинами – славным и влиятельным домом, еще недавно правящим во всей Империи. Ведь династия Ангелов, после свержения Комнинов, и двух десятилетий не продержалась. Мерзавцы и предатели. Ума захватить власть через измену им хватило, а вот правлением потом образовались сложности…

История этого осколка Империи закончилось в 1461 году, когда Мехмед II Завоеватель «экспроприировал» и эти владения. Однако влияние греков и армян, равно как и византийской культуры даже спустя столетие, в 1559 году, все еще было очень высоко[4]. Именно поэтому Трапезунд и стал новым центром кристаллизации антиосманского восстания армян в эту смуту.

Сюда-то князь Антиохии и направлялся. Но не в слепую. За прошлый год удалось провести переговоры и о многом договориться…

В этот момент его галера подошла к причалу, стукнувшись о него бортом. И выскочившие из нее морячки начали шустро вязать концы.

Князь поправил свое снаряжение, оглядывая себя с ног до головы.

Хмыкнул.

И сошел по уже перекинутым сходням на причал.

Постоял немного.

Подождал, пока отряд его палатинов выстроится на пирсе, приведя себя в порядок. И только после этого направился вперед.

– Все равны как на подбор, с ними дядька Черномор, – буркнул князь, не оглядываясь.

Из-за спины раздались смешки.

Сказки они, разумеется, не знали. Но фраза их развеселила. Да и самоназвание Андрея дядькой Черномором в свете того, что он пару лет назад тут учудил, звучало забавно. А может и нет? Может это просто нервные смешки? Ответа князь не знал и знать по существу не хотел…

Подошли.

– Я рад вас приветствовать на своей земле! – торжественно произнес Ростом Гуриели.

Еще совсем недавно он был эристави, то есть, князем Гурии. Небольшого владения к северу-востоку от Трапезунда. Сейчас же он именовал себя не иначе как Андроник[5]IV Великий Комнин. Ведь его предок был женат на последней из дочерей крайнего правителя Трапезундской Империи – Давиде. Который, вместе с сыновьями оказался обезглавлен в Константинополе в 1463 году. Его старшая дочь еще раньше вышла за муж за мусульманина из Ак-Коюнлу, приняв ислам. Через что утратила всякие права на христианский престол. А значит, что? Правильно. Он себя считал единственным законным наследником.

Громко?

Громко.

Однако Великая Порта ослабила свои гарнизоны на востоке Малой Азии, что, вкупе с бунтом армян, позволило князю Гурии совершить удачное вторжение и занять Трапезунд. По большому счету это был даже не захват. Он просто объявил о своем намерении и выступил с небольшим отрядом. Местные армяне объявили о своей поддержке. А очень немногочисленные войска османского гарнизона спешно… хм… эвакуировались, прихватив казну. На корабле. Кто смог. Потому что корабль был один. Остальных же осман, проживавших в городе и его окрестностях, вырезали местные жители заметно раньше подхода этого новоявленного Комнина.

– И я рад приветствовать возрождение славной династии! Новость о том, что над Трапезундом вновь развевается знамя Комнинов стало бальзамом для моего сердца, – как можно более искренне произнес Андрей, которому, на самом деле было плевать.

Обмен любезностями продолжился.

Ложь.

Одна сплошная ложь.

Все это понимали. Но продолжали игру, прощупывая реальные интересы и возможности манипуляций.

Добрые полчаса Андрей и Андроник с вежливыми улыбками пытались повесить друг другу на ушли лапшу. Самую разную. Общаясь они на койне – аристократическом варианте среднегреческого языка. Потому как князь Антиохии, готовясь к этому походу, сумел его подтянуть до довольно приличного уровня, упражняясь ежедневно. И к весне 1559 года общался на нем даже лучше, чем бывший князь Гурии, для которого этот язык также не являлся родным.

Лесть и пустые восхваления с попыткой использовать партнера в своих целях… а потом выбросить на помойку или скормить врагам, дабы не платить по счетам.

Что может быть лучше?

У князя Антиохии зубы сводило от одной мысли о всем этом дерьме. Однако обстоятельства складывались так, что ему приходилось во всем этом участвовать. А вот его собеседник, судя по всему, не испытывал неудобств, привыкший к подобному формату ведению дел…

Пока они болтали подошла к причалам вторая галера и ушкуи.

«Припарковались».

И спешно выгрузились.