Крестоносец

– Так и есть, Государь. Служил я по Коломенскому полку.

– Ты ведаешь что сие? – спросил он, кивнув на свиток.

– Не ведаю, Государь. Мню – грамота какая-то.

– И печати сии не видел? Ты подойди ближе, погляди.

– Нет. – ответил дед, внимательно все осмотрев.

– Не приходили ли к тебе люди от Патриарха эллинского?

Дед вздрогнул.

И молча, напряженно скосился.

– Приходили значит. И что хотели?

– Чтобы я грамотку их подписал.

– А в грамотке той что? Ты ее читал?

– Сам я грамоте не обучен.

– Тебе ее зачли?

– Я… да, зачли.

– И ты ее подписал?

– Да.

– Почему? Это правда? Ты действительно из Палеологов?

– Точно я ответить не могу. Ведаю только что отец мой и дед служили у Шемяки и сына его. Оттого мы и помалкивали. Гордиться не чем. Про Палеологов не знал. Про то, откуда дед мой вышел я и гадать не гадал, ибо они сами молчали. Но ежели эти попы так написали, то мне негоже в том сомневаться. Чай пустого приписывать не станут в таких делах.

– Ой ли?

– Какая им с того польза?

– У тебя что-то осталось от деда? Какие-то семейные ценности или еще что.

– У отца было что-то, но он все продал, чтобы прожить. Тяжко нам было по моей юности.

– А кому продал не помнишь?

– И не знал, чай он мне о том не сообщал. Мал был. Да и не моего ума это дело. Это внук мой дерзкий, а остальные в роду старших уважают.

– Внук и сын, – уточнил Царь.

– Твоя правда, Государь. – кивнул дед. – И сын тоже. Уж я его бил-колотил уму-разуму учил, а все без толку. Упрям был и напорист. Царствие ему небесное… – произнес он и перекрестился, найдя глазами образ.

– А почему отрекся в пользу внука от прав своих? Ты ведь в роду старший выходишь.

– А ради чего? Это у внука шлея как под хвост попала, так и застряла там. Ему все неймется. Ему все мало. Никак не может остановиться. Словно его черти в задницу вилами тычут. Да ты же его знаешь. Часа на месте усидеть не может. Все бегает с какими-то мыслишками, да и в жизнь их претворяет. Пущай уже. Андрюше оно способнее. А я к службе привык. Мне такое даром не нужно.

– А дети твои? Внуки? Андрей ведь внук твой от младшего сына. Неужели они тоже отказались сами?

– Сами, Государь. Если кому из нас и быть Палеологом, то Андрею, даром же Всеслав. Я, признаюсь, совсем уже во всем этом запутался. Мне его даже внуком сложно видеть. Он ведь и меня, и дядьев своих, и братцев двоюродных по доброте душевной тянет за собой. Пользы с нас ему никакой. Мог бы и забыть. Но нет… вон как облагодетельствовал. И ничего взамен не попросил. Неужто мы яко свиньи неблагодарные ответим ему?

– Почему же свиньи? Это твое право. Ты старший в роду.

– И что мне с этим правом делать? Нет, Государь. Дурость сие. Ну какой из меня Палеолог? Я – служилый. С тем рос, с тем жил и с тем, надеюсь, преставлюсь. И дети-внуки мои такие же, окромя Андрея.

– Темнишь… ой темнишь… – прищурившись, произнес Царь. – Почему отказался?

Дед немного помолчал.

Нахмурился.

И буркнул:

– А зачем соглашаться?

– В смысле?

– Ну вот я согласился бы и что дальше? Мне от сего ни горячо, ни холодно. Только напасти одни. У Андрея есть войско и много денег. Он в состоянии распорядиться этим наследием, а я – нет. И остальные дети-внуки мои – нет. Так что, мню, разумнее быть родичем Палеолога, чем на что-то в пустую претендовать, махая никчемной бумажкой.

Иоанн Васильевич с небольшой задержкой кивнул.

– Присаживайся, – кивнул он на лавку рядом. – А ты ступай. – сказал он доверенному воину. – И распорядись, чтобы нам пития какого принесли и что-нибудь поснедать.

Воин кивнул и вышел, прикрыв за собой дверь.

Дед сел.

Царь же внимательно посмотрел на него и спросил:

– Сам то как думаешь? Намудрили эллины али нет?

– Не ведаю, Государь. Да и откуда мне знать? Отец мой молчал как рыба, помалкивая откуда родом. А деда я не помню. Не застал.

– Врешь ведь.

– Вру. – нехотя ответил дед.

– Почему?

– Мой ответ тебе не понравится.

– Говори. Я сам решу.

– Мой отец как-то обмолвился, что дед считал наш род проклятым. Почему, мне не ведомо. Но если мы из Палеологов, то… – он сглотнул… – твоя ведь бабка тоже.

Царь прикрыл глаза…

Такое ему было больно слышать. Но не больнее осознания ситуации в целом. У него не укладывалась в голове сама идея, что наследники ромейской державы будут «тянуть лямку» простых служилых. И не отсвечивать. Нет, конечно, так-то они старались. К ним вопрос не имелось. Прям служаки-молодцы. Не образцовые, но для бедноты, каковой они были, это семейство демонстрировало удивительные результаты.

Служат и служат.

Но не Палеологи же!

- Βασιλεὺς Βασιλέων Βασιλεύων Βασιλευόντων[26], – произнес он тогда, когда прочел первый раз грамотку родословную, ужаснувшись тому смыслу, что скрывались в этих четырех слова девиза дома Палеолог…

Он, когда узнал, был в ярости. Потом, конечно, остыл. И очень радовался, что не стал прилюдно метать громы и молнии. Вряд ли эта грамотка – происки Андрея. Он в такие игры играть не любил. А ссориться с ним из-за этой глупости ему совсем не хотелось. Ведь его тоже подставили, смешав все планы.

Во всем этом деле чувствовалась рука опытного дельца.