Крестоносец (СИ)

Ночь перед рассветом была темна. Но приближение войск эмира заметили издали. Андрей распорядился по всему периметру поставить факелы в несколько радиусов. За ночь они не прогорели. Не успели. Поэтому хоть и давали скудное освещение, но в достаточном объеме, дабы заметить приближение неприятеля.

В лагере раздался звук рога. Протяжный такой. Громкий.

И все в считанные мгновения пришло в движение.

Поначалу старому армянину показалось, что в лагере начался хаос. Со скалы, на которой он столя, укутанный в плед, было хорошо видно все, что происходило за валом укрепления. Пусть и без излишних деталей. Но несколько секунд спустя эта шальная мысль отступила. Легионеры с большими щитами встали у всех трех ворот укрепленного лагеря. Часть же сосредоточилась у шатра Андрея, выступая своего рода резервом. Мало ли?

Лагерь примыкал к берегу озера.

Это давало определенное преимущество. Князь расположил его так, чтобы по воде вал и ров легкого полевого укрепления не обойти. Есть ли у людей эмира в достатке лестницы он не знал, однако, все эти дни отдыха легионеры трудились и укрепляли вал вместе с углублением рва.

Поднялись по тревоге все.

И заняли места согласно утвержденному плану. Со скалы это было хорошо видно и не вызывало никаких сомнений. Люди знали, что делать и куда идти. В точности.

На самом деле Андрей применял наработки, отработанные еще на полигоне под Тулой. Но старый армянин этого не ведал и думал о том, что князь все это устроил буквально за минувший день. И главное — люди не только получили эти все приказы, но и выполнили их, ничего не перепутав.

Удивительная вещь!..

Войска эмира приближались.

Они беспорядочной массой пеших и спешенных воинов ворвались в освещенное поле и устремились к воротам. Ко всем трем разом, ибо нападали с трех сторон. У них хватало людей для этого. Эмир не надеялся, что всюду удастся легко прорваться. Но рассчитывал, что, хотя бы где-то удастся продавить оборону, пользуясь беспорядком внезапного пробуждения.

Пятьдесят метров.

Сорок.

Тридцать.

Двадцать.

И до ушей старого армянина донесся слитный стрекот многочисленных выстрелов. А ряды легионеров окутались клубами порохового дыма. Это они применили свои пистоли.

У каждого в кобуре на бедре находился «бульдог[2]» — небольшой пистолет особой выделки. Колесцовый замок которого сочетался со стволом — коротким и довольно большого калибра. Вот ими они в упор и зарядили крупной дробью в набегающих противников.

Андрей «строил» концепцию этого оружия как аналога пилумов. Чтобы можно было в зависимости от ситуации либо тяжелой, но медленной пулей ударить в упор, либо горстью дроби. Так-то легионеры — пехота контактного боя, но подобный инструмент он посчитал очень важным и нужным.

Залп.

И вой!

Люди, получившие в упор облако дроби, взвыли. Убитых среди них не было. Но выбитыми глазами, посеченными лицами или ладонями обзавелись в первых рядах почти что все. Что разом сбило задор лихого наскока, притормозив всю толпу. Поэтому нормального, крепкого навала, задуманного эмиром, не произошло. Люди замедлились и уперлись в густой лес копий, который торчал из-за сплошной стены больших щитов.

Отдельные горячие головы пытались прорываться. Но бойцы из второго ряда страховали своих коллег из первого и «щелкали» меткими копейными ударами эти «фраги». Все равно по существу прорваться или как-то навредить отдельные личности ничем такой слитной фаланги не могли. Здесь только массовый навал помог бы. Чтобы упереться щит в щит и давить… давить… давить… Но не получилось… Или огнестрельное оружие, применяемое массово, но его у них не имелось…

Наметился позиционный тупик.

Легионеры стояли и держали оборону. А нападающие не могли их продавить, чтобы ворваться в лагерь. И в зоне их соприкосновения завязались достаточно насыщенные, но в целом пустые стычки на копьях… на пределе дистанции.

И тут по сигналу Андрея на повозки, находившиеся в двадцати-тридцати шагах от ворот, поднялись стрельцы. В не сильно большом количестве. Человек по пять-десять в зависимости от типа повозки. С длинными аркебузами в руках, каковые в легионе называли «соколами[3]». И дали первые залпы.

Видимость была плохой. Да чего уж там? Отвратительной. Однако хорошо подсвеченные факелами лагеря спины легионеров отчетливо просматривались. Как и некая темная масса врагов за ними. Вот в эту «массу» стрельцы и выстрелили. А потом, протянув куда-то вниз, своим соратникам «пустые» пищали, приняли заряженные. И вновь выстрелили. Десяти ударов сердца не прошло.

А потом еще.

И еще.

И еще.

Со спины на передние ряды воинов эмира давили. Однако эти залпы позволили изрядно проредить передние ряды и разорвать линию боевого соприкосновения легионеров и нападающих. Последние откатились шагов на десять или даже больше.

Раздались свистки.

И легионеры расступились, пропуская «Волков» — короткоствольные, тонкостенные бронзовые орудия калибром 6-фунтов. Их уже зарядили ближней картечью. И…

Бах!

Ухнуло первое из них, обдавая противника роем железных шариков. Не очень больших, но крайне неприятных на такой дистанции. До летальности…

Секунды три.