Крестоносец (СИ)

По ходу дела я развязал тесёмки на своём кошеле, весившем навскидку грамм сто. Внутри обнаружилась солидная горсть мелких серебряных монет далеко не идеальной округлой формы. Я вытащил одну из монеток, она весила что-то около грамма. Роланд объяснил, что нам обоим отцы ссудили по сотне серебряных денье. Но так как вчера, на второй день пути, у моего мерина отлетела подкова и пришлось обращаться за помощью к деревенскому кузнецу, то пришлось отдать ему три денье. Так что у меня оставалось 97 монет. Ему же батюшка ссудил также сотню денье, из которых он пока ничего не потратил.

— А с золотом у нас что, туго?

— Это да, наши отцы не богачи, — вздохнул Роланд. — С десяток безантов на двоих могут наскрести, но не нам же их отдавать. А у владельцев соседних феодов, что побогаче, золотишко, пожалуй, что и водится не только в виде чеканных монет.

— Что это за безанты?

— Византийские золотые монеты, они имею хождение во всех христианских странах. А ещё есть золотой парижский ливр, и су, которых в одном ливре насчитывается двадцать, но ливры и су хождение в народе не имеют, так как применяются только при казначейском учёте. А в свободном обращении используется только серебряный денье. Их в одном золотом ливре двести сорок.

М-да, это ж, получается, ещё даже эпоха экю не наступила[9].

— Как-то грустно у вас всё, в этой средневековой Франции, — пробормотал я.

— В средневековой? Что значит в средневековой? Послушай, Симон, может, тебе лучше вернуться домой? — с участливой физиономией спросил Роланд. — Скажешь, что ударился головой и память отшибло, может быть, никто тебя в трусости не обвинит. А я уж буду биться с нехристями за себя и за тебя.

— Вот уж дудки! Во-первых, я и дорогу-то домой не помню, а во-вторых, именно в трусости меня и обвинят. Я стану позором нашего рода. Оно мне надо, всю жизнь ловить на себе презрительные усмешки? Опять же, вместо меня отцу придётся отправить в поход кого-то из сыновей, вряд ли их это порадует. Да и память, может быть, восстановится, а если и нет — ничего страшного. Руки-ноги при мне, здоровья хоть отбавляй, так что не брошу я тебя, мой друг.

Роланд расплылся в улыбке, было заметно, что он переживал, вдруг я и впрямь поверну обратно, и как неохота ему было бы продолжать дальнейший путь без меня. После этого он принялся седлать свою кобылу, а я, глядя на товарища, стал повторять его действия.

В прежней жизни Семёну Делоне кататься верхом пришлось лишь однажды, было это в Чечне. Подвели мне самого смирного конька, пять минут я на нём покатался шагом, да и сполз кое-как. Как-то будет в этот раз? Хотя бы седло имеется, пусть и несколько отличающееся от сёдел будущего, но не сказать, что критично, даже имелась передняя лука. И стремена были, хотя и тоже немного другой, архаичной конструкции. Тут бы пригодились сапоги со шпорами, подумалось мне, а придётся обходиться неудобными башмаками. С другой стороны, шпоры, если сильно ударить, ранят бока животного, зоозащитникам такое бы не понравилось. Но в экстремальной ситуации хороший удар шпор иногда спасает жизнь не только седоку, но и лошади.

Сапоги, насколько я помнил из истории, получили распространение на Руси и Ближнем Востоке от кочевников. В Византии вроде как в них вовсю уже ходили. Может, в Европе сапоги появились позже? Знал бы, где окажусь — провентилировал бы и эту тему, и многие другие. Да и фехтовать бы научился на мечах, связался бы с какими-нибудь реконструкторами.

— Роланд, а как я мечом владею, сносно?

Тот, только что закончив приторачивать копьё к седлу с правой стороны, удивлённо посмотрел на меня.

— Неплохо владеешь, даже получше меня, в состязаниях на деревянных мечах ты чаще одерживал победу.

— Да? Может, проверим?

Тот, пожав плечами, согласился, с условием, что это не займёт много времени. Мы выбрали в лесочке подходящие палки, чтобы по длине они напоминали наши мечи, кое-как обстругали их при помощи ножей (у Роланда нож был не лучше моего), срезав сучки и изобразив какое-то подобие рукояти, после чего приступили к тренировочному бою. Поначалу Роланду без особых проблем удавалось то выбить «меч» у меня из рук, то изобразить попадание в разные части тела, в последний момент гася силу удара. Но всё равно было больно, и я морщился и шипел, но, несмотря на увещевания товарища, который предлагал мне хотя бы надеть кольчужку, требовал от него продолжения «банкета».

В какой-то момент я постарался отключить голову, чтобы избавиться от некоей заторможенности и, такое ощущение, словно тут же сработали заложенные в это тело его предыдущим владельцем навыки. Я стал рубиться на автомате, и вскоре с удивлением обнаружил, как моя палка замерла в миллиметрах от шеи Роланда, вытаращившего на меня глаза.

— Дьявол меня возьми, узнаю прежнего Симона! Дружище, ты как, не обрёл память?

— Память не обрёл, а вот кое-какие движения вспомнил. Ладно, пошли к ручью смоем пот да поехали, сам говорил, нам нужно успеть в Клермон сегодня.