Крестоносцы (Гвиания - 3) (главы из романа)

Жак положил ему руку на плечо, он понизил голос почти до шепота, так, чтобы ни Дювалье, ни Бенджи не могли его расслышать:

- В Овури ты сможешь скрыться у кого-нибудь из местных жителей и дождаться федералов. Это хороший шанс, Питер! А здесь... если мы попадем в их руки, нас расстреляют на месте. Сейчас здесь белая кожа - пропуск прямо на тот свет! Не для этого же ты расходовал пленку и ночами сидел над своими блокнотами!

Жак слегка толкнул его в плечо:

- Иди же! Ты с нами ничем не связан!

И Петр понял, что Жак настоит на своем, что так или иначе его отправят в Овури - подальше от ловушки, которая вот-вот должна захлопнуться.

- Хорошо, - сказал Петр. Жак усмехнулся и махнул рукой:

- Езжайте!

- Адье! - шутовски поклонился ему Дювалье и, отойдя с Петром на несколько шагов, облегченно вздохнул: - Считай, что нам повезло, Пьер.

Они прошли расположение второго и третьего батальонов Кодо-3 и убедились, что их командиры Браун и Жак-Люк не теряли напрасно времени. Машины были убраны с шоссе и замаскированы на обочине. Поставлены они были радиаторами к дороге так, чтобы, не разворачиваясь, можно было сразу выехать и налево и направо - продолжать наступление на Луис или возвращаться в Овури.

Командосы, прошедшие суровую школу тренировочного лагеря, растворились в чаще, и, если не знать, что вокруг скрывается почти две тысячи хорошо вооруженных людей, заметить их было невозможно.

Грилло они нашли в арьергарде. Черноволосый, желтокожий латиноамериканец, сидя на обочине в одиночестве, наслаждался длинной сигаретой. Подойдя к нему, Петр почувствовал, что дымок пахнет как-то странно.

Заметив, что Петр принюхивается, Грилло снисходительно скривился:

- Травка. Могу угостить, если хочешь. На первый раз бесплатно.

- Дорвался, - презрительно посмотрел на него Дювалье и объяснил Петру: - Марихуана. Стоит здесь гроши, вот и...

Он опять обернулся к Грилло.

- Пойди скажи Брауну, что едешь с нами в Овури. С приказом от Френчи. Да живее!

- Овури? О'кэй!

Грилло бережно загасил только что начатую сигарету о грубую, намозоленную ладонь и спрятал в нагрудный карман своей пятнистой куртки. Потом неторопливо встал и пошел в кусты, нетвердо переставляя ноги...

- Вонючая обезьяна! - брезгливо пробормотал ему вслед Дювалье и доверительно сообщил Петру: - Эти даже хуже негров и арабов. Такие же ублюдки, но с самомнением: они, мол, американцы!

Пока Грилло пропадал где-то в чаще, Дювалье вывел из кустов "джип" и занял место за рулем.

- Садись рядом, - велел он Петру. - Не могу сидеть со всякими подонками, вроде этого красавчика.

Грилло явился, неся на плече американский пулемет, на ствол которого был надет глушитель. Он молча залез на заднее сиденье, и Дювалье тотчас же тронул машину.

Вел он "джип" медленно и редко нажимал на педаль газа, чтобы не производить лишнего шума. Грилло стоял с пулеметом в руках и, вытянув шею, старался заглянуть как можно дальше вперед.

- Где-то наши англичане? - пробормотал сквозь зубы Дювалье, когда они проехали с десяток миль. - Не открыли бы сдуру огонь, с них станется...

Лицо его было напряжено, он, как и Грилло, был готов к любой неожиданности.

И вдруг впереди, где-то совсем рядом, грохнуло орудие, и сейчас же зарокотали автоматные очереди.

Дювалье резко свернул к обочине, и "джип" чуть не перевернулся, угодив колесом в канаву.

- Безоткатное семидесятипятимиллиметровое, - невозмутимо констатировал Грилло. - Приехали! - И не спеша полез из "джипа".

- Ложись! - сдавленным голосом крикнул ему Дювалье, выскакивая из машины. Сдернув с плеча автомат и пригибаясь, он грузно перепрыгнул через канаву и растянулся на траве. Петр бросился следом за ним. Рядом присел на корточки Грилло, выставив вперед пулемет.

- Ерунда, - спокойно бросил он. - Засада.

Потом Грилло вдруг выпрямился, словно пружина, и бесшумно скользнул вперед, вдоль дороги, прячась в зарослях. Стрельба впереди прекратилась, взревели и умолкли двигатели каких-то тяжелых машин.

- Этому подонку терять нечего, - процедил сквозь зубы Дювалье, кивая в ту сторону, куда скрылся Грилло. - Во Вьетнаме он прошел огни и воды... Да и кто о нем пожалеет, о наркомане. А у меня - семья...

Он словно оправдывался за свой страх.

Петр промолчал, автоматически проверяя, в порядке ли фотоаппарат.

- Стоящий бизнес, - глядя на его камеру, с завистью вздохнул Дювалье. - Всегда кусок хлеба, а тут...

Кусты впереди зашевелились, и появился Грилло с какой-то странной усмешкой на лице.

- Наши англичане... - махнул он рукой в ту сторону, откуда только что появился. - И Кеннон...

- Дьявол! - выругался Дювалье, с кряхтеньем поднимаясь. - Он-то нам и нужен!

- Не спешите, сэр, - опять странно усмехнулся Грилло. - Люди иногда не любят, когда им мешают.

- Ты что... имеешь в виду, чертов мафиози? - взорвался Дювалье: он все еще не мог простить Грилло собственного страха. - У меня приказ!

- Тогда... пойдемте. Но смотрите, я предупреждал...

И Грилло, сделав знак следовать за собою, пригнулся и опять скользнул в зеленую чащу. Дювалье, что-то недовольно бурча, последовал за ним. Третьим шел Петр.