Арабы тоже знали и применяли кольчугу, что доказывает и знаменитая «беседа» калифа Омара и Амира ибн аль-Аза, представляющая характерный жанр средневековой восточной литературы.
«Что дротик? – задает вопрос Амир, а калиф на него отвечает: – Это брат, который может предать тебя. – Что стрелы? – Стрелы – это посланцы смерти, которая настигает, а может и миновать. – Что щит? – Это защита, которая страдает сильнее всего. – Что кольчуга? – То, что составляет заботу для всадника и досаду для пехотинца, однако во всех случаях это наилучшая защита. – Что меч? – Это то, что может послужить причиной твоей смерти!»
У викингов кольчуга называлась «рубашкой из колец», причем ей, точно так же как и щиту, давались разные поэтические названия. Ну, скажем: «Голубая рубаха», «Боевое полотно», «Сеть стрел» и «Плащ для боя». И, опять-таки, нужно отметить, что на кольчугах викингов кольца хотя и были сведены и перекрывали друг друга, но их края при этом никак не скреплялись. Такая технология давала возможность значительно ускорить их выработку и плести их прямо на корабле. Поэтому среди викингов кольчуга рассматривалась как самая обыкновенная «одежда» для воина. У ранних кольчуг были короткие рукава, и они доходили до бедер, так как викингам приходилось в них же грести на своих судах, и длинные кольчуги им в этом бы только помешали. Однако уже в ХI веке их длина, по крайней мере на некоторых, сильно увеличилась. Например, кольчуга у Харальда Хардрада уже доходила ему до середины икр и была при этом настолько прочной, что «никакое оружие ее не могло разорвать». Хотя, конечно, викинги ощущали тяжесть своего защитного вооружения и даже нередко сбрасывали его перед боем, как это случилось, например, во время битвы на Стемфордском мосту в 1066 году, непосредственно перед битвой при Гастингсе.
Кстати, среди историков довольно долго существовало мнение, что знаменитая вышивка, посвященная этой битве и более всего известная под названием «Ковра из Байё», изображает несколько разных видов доспехов. Это и броня из металлических колец, нашитых на кожу, причем каждое из них при этом с другими кольцами не соединялось. Потом – простеганную броню из кожи, прошитую так, что внутри у каждого квадрата или ромба могла находиться металлическая пластина. Насколько это именно так, а не иначе – сказать трудно. Однако однозначно одно, а именно, что эти доспехи ну никак не могли представлять собой комбинезон, объединенный в одно целое с рукавами и штанами (рисунок такого воина был в свое время даже помещен в «Детской энциклопедии» советского времени!), как это считалось тогда же. Очевидно, что эту одежду надевали через голову либо – как медицинский халат и завязывали потом на спине. Доказательством этому служит сама вышивка, на которой с павших воинов они снимаются так же, как ночная рубашка, то есть через голову. Операция эта была бы невозможна, если бы ее верхняя часть объединялась со штанами! А вот квадратная вставка, которая видна на груди у многих воинов, могла быть и клапаном воротника, и даже кольчужной маской для нижней части лица, еще не пристегнутой. В любом случае современные ученые, рассматривавшие этот вопрос, относятся к разнообразию защитных доспехов, изображенных на «полотне из Байё», явно скептически, потому что, по их мнению, обыкновенной кольчуги в то время воинам вполне хватало, а от добра добра не ищут! Другое дело, что у герцога Вильгельма и брата его епископа Одо мы видим на ногах чулки из кольчужного полотна, однако даже у них они не цельные, а защищают ноги лишь спереди. То есть даже таким состоятельным господам такие чулки были либо не по карману, либо они не видели в них нужды!
Сцена из «Библии Мациевского». Израильтяне преследуют мадианитян
Подлинная римская кольчуга и рядом с ней восстановленный образец ее плетения (Музей в Саальсбурге, Германия)
И вот этот-то комплект вооружения наши советские историки долгое время называли «тяжелым», делающим рыцаря неуклюжим, неповоротливым, и издевались над ним как могли. Причем лишь только для того, чтобы доказать самобытность всего нашего пути развития! Между тем точно такой же комплекс вооружения всадника был и у витязей Руси, и у сарацинских всадников Ближнего Востока, с которыми рыцари Запада познакомились во время Крестовых походов, а если он чем-то и отличался, то лишь в деталях!