Крестоносцы: Полная история

Первый раз протестующие из Алеппо, переполненные страхом и отчаянием, ворвались в мечеть султана в Багдаде в пятницу 17 февраля. По словам Ибн аль-Каланиси, они

…прогнали проповедника с кафедры, разломали ее на куски, плача и рыдая о горестях, свалившихся на ислам по вине франков, об убийствах людей и захвате в рабство женщин и детей. Они не дали людям совершить молитву, и тогда, чтобы успокоить их, собравшиеся и их лидеры пообещали суфитам от лица султана направить армии для отмщения франкам и неверным за горести ислама[78]{295}.

Но армии по щелчку пальцев не появились, поэтому в следующую пятницу, 24 февраля, протестующие повторили свою акцию. На этот раз они явились прямо во дворец и разнесли мечеть халифа: еще одну кафедру разломали, еще одну молитву не дали совершить, да к тому же повредили перила максуры – личной молельни халифа{296}.

Всем в Багдаде было известно, что посланники Алексея Комнина прощупывали почву на предмет заключения дерзкого союза между сельджуками и византийцами против латинян северной Сирии, и этот факт протестующие не преминули бросить в лицо властям. «Не стыдно ли вам перед Аллахом Всемогущим, что византийский император больше заботится об исламе, чем вы?» – вопрошала разъяренная толпа из Алеппо{297}. Ответа не последовало. Поэтому протестующие задержались в Багдаде еще на некоторое время. Неудивительно, что, увидав свадебную процессию Исмы Хатун, которая в блеске и роскоши прибыла в город несколько недель спустя, они снова утратили самообладание. «Спокойствие города и радость горожан по поводу ее прибытия были испорчены», – едко прокомментировал Ибн аль-Каланиси. Негодующий халиф потребовал, чтобы протестующих нашли и наказали. Султан Мухаммад, возможно, по совету своей мудрой и решительной сестры, приказа не выполнил. Вместо этого он повелел всем эмирам и командирам вернуться в свои города и «начать подготовку к священной войне против неверных, против врагов Аллаха»{298}.

В Иерусалиме, Триполи, Антиохии и Эдессе у врагов Аллаха – которые сами себя считали народом, хранимым Божией милостью и силой реликвий, прежде всего Креста Истинного, – хватало своих забот. Несмотря на то что они медленно, но верно захватывали прибрежные территории и укрепляли свои позиции во внутренних областях страны, расширение и оборона государств крестоносцев обходилась недешево, и к тому же они в значительной степени зависели от поддержки стран западного Средиземноморья в плане людских ресурсов и снабжения. Франки действительно – тут пострадавшие жители Алеппо жаловались не зря – отбивали атаки многочисленных сирийских эмиров, а в 1110 году отразили наступление на Эдессу большой армии под командованием Тугтегина, атабека Дамаска. Но ими неизменно владело чувство, облеченное в слова капелланом короля Балдуина Фульхерием Шартрским: если исламский мир когда-нибудь объединится и выступит единым фронтом, франки обречены. «Это просто чудо, что мы, живя в окружении тысячи тысяч [неверных], завоевали их: одних сделали своими данниками, а других разорили, ограбив и взяв в плен», – писал Фульхерий{299}.