Крестовые походы

А ещё в другом месте в городе было величайшее чудо: ибо там были два столпа, и каждый в толщину, наверно, с три обхвата и в высоту каждый имел с добрых 50 туаз; и на каждом из этих столпов, наверху, в маленьком укрытии пребывал какой-нибудь отшельник; а внутри столпов была лестница, по которой они туда взбирались. Снаружи этих столпов были нарисованы и вещим образом записаны все происшествия и все завоевания, которые случились в Константинополе или которым суждено было случиться в будущем. А ведь никому не дано было знать о происшествии до того, как оно произошло; когда же оно происходило, то народ шёл туда из ротозейства, и потом они разглядывали, словно в зеркальце, и подмечали первые признаки происшествия; даже это завоевание, которое произвели французы, было там записано и изображено, и корабли, с которых вели приступ, благодаря чему город и был взят; а греки ведь не могли знать заранее, что это произойдёт. И когда это случилось, они отправились поглазеть на столпы и там обнаружили, что письмена, которые были начертаны на нарисованных кораблях, гласили, что с Запада придёт народ с коротко остриженными головами, в железных кольчугах, который завоюет Константинополь. Все эти чудеса, о которых я вам здесь поведал, и ещё многие другие, о которых мы уже не можем вам рассказать, всё это французы нашли в Константинополе, когда они его завоевали; и я не думаю, чтобы кто-нибудь на земле смог бы перечислить вам все аббатства, города, столько их там было, с их монахами и монашенками, не считая других монастырей за пределами города; и потом считалось, что в городе было с добрых 30 тысяч священников, как монахов, так и других. О прочих же греках, знатных и низкородных, о бедных и богатых, об огромности города, о его дворцах, о других чудесах, которые там есть, мы отказываемся вам говорить, ибо ни один человек на земле, сколько бы он ни пробыл в городе, не сумел бы вам ни назвать их, ни рассказать о них, ибо если бы кто-нибудь поведал хоть о сотой доле богатств, обо всей красоте и великолепии, имевшихся в монастырях, и в аббатствах, и во дворцах, и в городе, то его сочли бы лжецом и вы бы ему не поверили.

И среди этих прочих чудес был там ещё один монастырь, который назывался именем святой девы Марии Влахернской; в этом монастыре был саван, которым был обернут наш Господь; этот саван приоткрывали каждую пятницу, так что можно было хорошо видеть лик нашего Господа, и никто — ни грек, ни француз — никогда не узнал, что сталось с этим саваном, когда город был взят[74]. И было там другое аббатство, где был погребён добрый император Мануил, и никогда не было кого- либо родившегося на этой земле, будь то даже святой или святая, чьё тело было бы помещено в столь богатую и знатную гробницу, как у этого императора. И ещё в этом аббатстве была мраморная плита, на которую положили нашего Господа, когда Его сняли с креста, и там ещё видны были слёзы, которые из-за этого выплакала пресвятая дева.

2. РАЗГРАБЛЕНИЕ КОНСТАНТИНОПОЛЯ КРЕСТОНОСЦАМИ [75]

(Из “Истории ” Никиты Акомината)

Никита Акоминат — один из виднейших византийских историков, родился в середине XII в. Он происходил из богатой семьи, образование получил в Константинополе и, посвятив себя государственной службе, достиг высших государственных должностей. Он был свидетелем разгрома крестоносцами Константинополя и с трудом спасся от гибели, бежав в Никею. Здесь он занимал видное положение при дворе никейских императоров. Умер между 1210 и 1220 годами.

Главное произведение Никиты Акомината — большой исторический труд, охватывающий важный в византийской истории период с 1180 до 1206 год. Высокое положение Никиты Акомината способствовало хорошему знакомству его с политическими событиями того времени. Собственные наблюдения и сообщения современников были главным его источником. Данные Никиты Акомината, несмотря на отдельные ошибки, отличаются достоверностью. Слог Никиты страдает напыщенностью и высокопарностью.

* * *

Видя сверх ожидания, что никто не выходит на битву, никто не противится им и никто не поднимает против них оружия, но везде открыта свободная дорога без всяких признаков сопротивления, — улицы не защищены, перекрёстки оставлены, война кончена и бывшие противники беспрекословно покорились, что между тем какая-то счастливая звезда вызвала и собрала всех жителей покорённого города им навстречу с крестными знамёнами и досточтимыми иконами Христа Спасителя, как обыкновенно устраиваются подобные церемонии в праздничных и торжественных случаях, — видя, говорю, всё это, неприятели не изменили своего душевного настроения, не вызвали на свои уста улыбки, не озарились при таком неожиданном зрелище светлою радостью в лице и взорах, но с тем же мрачным и свирепым видом, в полном вооружении, а некоторые даже на своих закованных в плотные панцири и движущихся по звуку трубы конях бесстыдно бросились грабить, начав с возов, как частные, так равно и посвящённые Богу имущества.