Крестовые походы. Идея и реальность

Более изысканному вкусу отвечали построенные западными баронами на византийской земле дворцы и немногочисленные готические церкви. Самым выразительным примером могут служить прекрасный княжеский замок ахейских правителей в Андравиде, стены которого были украшены фресками, изображающими рыцарские подвиги франков, и выстроенная там же готическая церковь Св. Софии. Готический стиль распространялся в Греции и в связи с деятельностью монашеских орденов, прежде всего прибывших сюда доминиканцев и францисканцев, но также цистерцианцев. И неслучайно со временем некоторые западные элементы появляются в декоре местных соборов и церквей. Так благодаря памятникам архитектуры латинская культура оставила свой след в Греции…

Несмотря на взаимодействие франков и греков в различных сферах социальной жизни, духовной близости между латинским Западом и греческим Востоком так и не возникло. Культура греков оставалась глубоко чуждой латинянам, которые в общем вели себя в Византии как примитивные завоеватели. Лишь благодаря случайности крестоносцы завоевали блестящую цивилизацию, но, находясь на почве древней Эллады и средневековой Византии, они совершенно не осознавали значения эллинской и византийской культуры. Со времен Первого крестового похода Константинополь был для крестоносцев прежде всего средоточием сказочного богатства и бесценных реликвий, которые стали их добычей во время Четвертого крестового похода. Но в отношении других греческих культурных ценностей западные рыцари проявляли самое грубое невежество — они были неспособны понимать и ценить византийскую культуру. Великие города Греции, хотя и пришедшие в это время в упадок — Фивы, Спарта, Коринф, — их мало интересовали. Ни выдающиеся художественные достижения Византии — ее искусство и литература, ни наука Греции не были им известны. Имена Гомера или Софокла, Платона или Аристотеля им в общем мало что говорили. Если Иерусалим был для крестоносцев священным городом, колыбелью христианства, то оценить роль Константинополя или Афин они были не в состоянии. Только когда окончательно отуречится византийская столица, а город эллинской мудрости — Афины — впадет в полное забвение, западные христиане станут исследовать сокровища греческой и византийской цивилизации. Но это произойдет спустя несколько столетий после завоевания франками византийских территорий…

Благодаря контактам сама Византия, конечно, изменилась, но лишь внешним образом. Хотя высшие слои греческого общества, уже давно познакомившиеся с рыцарскими идеями и нравами, усвоили некоторые обычаи франков, но то была скорее внешняя ассимиляция. Само это обстоятельство становится еще более очевидным, если мы будем рассматривать те настроения, которые господствовали среди народа и поддерживавшего его духовенства. Надо сказать, что простые люди и Церковь Византии с самого начала отторгали латинскую культуру. И это не случайно. Ведь не только для франкских баронов, но и для западных прелатов Византия была чужой страной: когда крестоносцы пришли в греческие земли, они забрали у византийского духовенства старые приходы, повсюду назначив западных епископов и учредив латинские монастыри.

Заняв влиятельное положение в латинской Романии, западная Церковь надеялась на заключение унии. Но народ с полным безразличием относился ко всяким попыткам сблизить его с Западом и боялся союза с западной Церковью. Быть может, сознавая это, латиняне строили сравнительно мало новых церквей. Страдая от притеснений франкских баронов и венецианских купцов, местные жители с одинаковой ненавистью относились к чужеземцам, захватившим власть в Греции: будь то фламандцы и французы, правившие в Константинополе, шампанцы, обосновавшиеся в Ахейе, бургундцы в Афинах или венецианцы на Крите.

Да и сама греческая Церковь, страдавшая от своего неполноправного в государствах крестоносцев положения, тоже питала к латинянам откровенную неприязнь. Франкская «колонизация» в Греции, как и в Сирии и Палестине, была, в сущности, чрезвычайно поверхностной: крестоносцы представляли собой замкнутую корпорацию рыцарей и священнослужителей, совершенно не адаптированных к греческой цивилизации и не находивших поддержки у местного населения: греки никогда не перенимали языка завоевателей, и все попытки латинизировать жителей завоеванной Византии были обречены на неудачу. Франки и греки были разделены слишком глубокой пропастью — совершенно разными религией, культурой, нравами. Создание и длительное существование западных государств на греческих землях в целом усугубило ту взаимную неприязнь, которая уже давно существовала между византийцами и латинянами. Этот фактор сыграет важную роль в дальнейшей истории византийских земель.

Часть III