Крестовые походы. Идея и реальность

По этому случаю туда прибыло так много людей, что папе пришлось держать речь вне стен города, в поле, где его слушали огромные толпы народа. Рассказав, как и прежде, о страданиях восточных христиан, Урбан II призвал собравшийся народ прекратить братоубийственные войны, объединиться для борьбы против «язычников» и отправиться на Восток с целью освобождения братьев по вере и отвоевания принадлежавших христианам территорий. В своей речи папа неожиданно упомянул не только Константинополь, но и Иерусалим, призвав христиан освободить также священный город с его святынями. С криками «Бог того хочет!» (Deus hoc vult!) тысячи людей, охваченные благочестивым порывом, откликнулись на призыв понтифика. Пример подал Адемар де Монтейль, приняв из рук папы крест. Это был красивый и заранее продуманный жест. Епископ назначался представителем римского папы в будущем войске. Собравшиеся на проповедь папы христиане давали обет пойти в поход на Восток воевать против неверных и в знак своей готовности присоединиться к «святому воинству» нашивали на правое плечо красный крест, ставший символом их религиозных намерений. Папа объявил участникам будущего похода индульгенцию, обещая отпустить их грехи и взять их под защиту Церкви, предоставив им целый ряд привилегий…

Так начинаются события, которые позже будут описывать как Первый крестовый поход. Сегодня, более чем через 900 лет после случившегося, мы тщимся расшифровать содержание проповеди папы. Четыре хрониста пересказали речь папы на Клермонском соборе, и у каждого она звучит иначе; к тому же все их сочинения были написаны уже после Первого крестового похода, когда Иерусалим был взят.[1] Что же случилось на самом деле? Была ли спонтанной реакция папы на обращения византийского императора? И почему совпали устремления папы и мирян? Наверное, ответы на эти вопросы мы получим в том случае, если будем рассматривать тот исторический фон, на котором происходили вышеупомянутые события.

***

Невозможно рассматривать призыв папы Урбана II вне того духовного возрождения, которое во второй пол. XI в. испытывала латинская Церковь. В это время начинается реформаторское движение, возникшее как реакция на обмирщение Церкви, сращение церковной власти с мирской, и как следствие падение ее морального авторитета. В тот период Церковь еще не освободилась от разлагающих феодализирующих тенденций, когда епископы получали от светских государей — прежде всего германского императора — земли, взамен соглашаясь на вассальные обязательства, и когда тот же император считал возможным назначать аббатов и влиять на посвящение в сан епископов, а папство находилось в зависимости от светских властей. Целью реформаторов, выступивших против подобных тенденций, было очищение и духовное обновление Церкви, укрепление власти и авторитета папства. Они призывали к «свободе церкви» (libertas Ecclesiae) — т. е. к полному освобождению Церкви от управления мирянами, осуществляемого посредством раздачи церковных должностей, к вытеснению светской аристократии из сферы церковного управления.

Нельзя сказать, что эта программа освобождения Церкви от влияния светской власти разделялась большинством высших западных прелатов. Многие епископы христианского Запада сопротивлялись переменам, и тогда проводником реформаторских идей стал монашеский мир, опиравшийся на авторитет Святого Престола. Вдохновляясь монашескими идеалами, лидеры движения требовали восстановления церковного порядка, строгого соблюдения церковной дисциплины и стремились восстановить утраченный Церковью духовный контроль над умами и душами верующих. Целые аббатства изымались из-под власти местных епископов и ставились под непосредственное начало папы — наместника св. Петра. Клюнийская конгрегация, непосредственно подчинявшаяся понтифику и притягивавшая к себе и реформаторов, и аскетов, являлась главной опорой папства в его соперничестве со светской властью, а клюнийские аббаты стали частыми гостями в римской курии. При папе Григории VII (1073–1085), который, собственно, и вдохновлял церковные преобразования, реформаторское движение вылилось в борьбу за инвеституру (право назначать на церковные должности) — конфликт между германским императором и римским папой за верховенство, столь характерный для всего Средневековья. В «Диктате папы» 1074 г. Григорий VII обосновал духовное руководство понтифика всем христианским миром и утверждал за собой право назначать епископов, созывать соборы, осуществлять высшую судебную власть и пр. Борьба за инвеституру началась как дискуссия о реформе, но быстро переросла в непосредственное противоборство светской и духовной власти, так что папа Григорий VII сначала условно, а потом фактически низложил германского императора Генриха IV, отлучив его от церкви.