Крестовые походы. Идея и реальность

Как мы видели, благодаря преобразованиям Иннокентия III с XIII в. крестовый поход постепенно утрачивает связь с паломнической традицией и превращается исключительно в священную войну. В связи с этим первоначальная цель крестоносцев — защита и обретение Гроба Господня — отодвигается на задний план и подменяется другими, более важными для папской курии. Большую роль в этом сыграла практика коммутации (замены) обета крестоносца, когда папы предлагали крестоносцам сражаться не в Святой Земле, как того требовали условия обета, а в других местах, и при этом соблазняли воинов все теми же духовными и светскими привилегиями. Подобная практика нередко вызывала протесты со стороны будущих участников крестового похода. Так, например, в 1238 г. известные крестоносцы — графы Бретани и Бар-ле-Дюка — отказались вместо крестового похода в Святую Землю принять по призыву папы Григория IX участие в войне против греков — врагов Латинской империи — и помогать императору Бодуэну II де Куртенэ. В следующем году барон Ричард Корнуоллский и другие английские крестоносцы приняли решение отправиться в Иерусалим и жестко и решительно отвергли всякие предложения папы коммутировать их обеты и направить их на борьбу с греками.

На самом деле, начиная с XIII в. благодаря «коммутации», изменению условий обета крестоносца, у Церкви появилась возможность организовать крестовый поход против еретиков, схизматиков, а также — политических противников папства. Святой Престол оправдывал эти экспедиции, ссылаясь, как мы помним, на то, что враги папства наносят материальный ущерб Церкви и мешают организации экспедиции в Святую Землю, нарушая мир в Европе. Но уже тогда очень многие выражали свое недовольство подменой такой высокой цели крестового похода, как защита и обретение Гроба Господня, другими, более важными для папской курии. Современники возмущались тем, что папы превратили поход в оружие для войны против своих врагов — например, Гогенштауфенов и их сторонников — гибеллинов, которые были такими же христианами, как они сами. Известный английский хронист XIII в. Мэтью Пэрис в своей хронике писал о том, что во время проповеди похода против сына Фридриха II Манфреда, когда за участие в этой экспедиции была обещана такая же индульгенция, как за участие в крестовом походе в Святую Землю, англичане «были удивлены тому, что им предлагали за пролитие крови христиан столько же благ, сколько и за убийство неверных».[80] Среди критиков папских войн были и французские легисты — Пьер Дюбуа и Гийом Ногаре, и средневековый схоласт Марсилий Падуанский, и даже великий Данте. Все они были склонны рассматривать крестовые походы против христианских правителей как злоупотребление «властью ключей» (potestas clavum). Средневековые миряне были также недовольны тем, что папы тратили на борьбу против своих политических противников огромные денежные средства, предназначенные на экспедиции в Палестину. Так было в XIII в. во время сицилийских войн против Гогенштауфенов, и то же самое повторилось в XIV в., когда авиньонские папы боролись против гибеллинов в северной и центральной Италии. Как мы видели, в это время папские крестовые походы критиковали как простые миряне, так и западные государи, желавшие отправиться в Святую Землю, и даже клир, на который ложилось непосильное бремя сбора денег на крестовый поход.