Крестовые походы. Под сенью креста

Вера в близкий конец света, действительно, была почти всеобщей. Лишь немногие образованные монахи и церковные иерархи, ссылаясь на авторитет Писания, утверждающий, что дата Второго Пришествия скрыта от людей, пытались протестовать против этих взглядов, но им не слишком-то верили. Именно поэтому эсхатологические* ожидания очень сильно отражались на всех явлениях тогдашней жизни. Люди массами шли в монастыри, отказываясь от мирской жизни и замаливая в преддверии Страшного Суда действительные или мнимые грехи. Кое-где даже прекращали обрабатывать землю и уходили нищенствовать. Развелось несметное количество юродивых и блаженных, призывающих к всеобщему покаянию перед гибелью мира. Взрыв эсхатологических представлений был настолько силен, что почти парализовал и без того малоразвитые хозяйственные связи, тем самым спровоцировав голод во многих местностях, что, в свою очередь, еще более усугубило ожидание чего-то невероятно страшного. Гробовщики не успевали справляться с посыпавшимися на них заказами (поистине, «кому война, а кому мать родна»), и известно немало случаев, когда люди заранее ложились в гроб, отказываясь от пищи телесной в ожидании конца света. И многие умерли, но так и не дождались...

Демографическая ситуация к концу X века была ужасающей. Рождаемость стремительно падала, многие женщины любой ценой старались избежать рождения детей, чтобы не обрекать их неминуемой скорой гибели и предшествующим ей страданиям. Монашеские обеты, принимаемые в это время тысячами, тоже отнюдь не оздоровляли ситуацию. Практически замерло какое-либо другое строительство, кроме монастырского, но уж зато сами монастыри росли, как грибы. Ккропа замерла в ожидании 25 декабря 1000 года.

И вот наступил, а в положенный срок прошел этот, ничем в других отношениях не примечательный, зимний день. И... ничего не случилось. Господь, услышав молитвы своей паствы, решил перенести конец света на более поздний срок. И когда осознание этого пришло к людям, вслед за понятной волной небывалой радости явилось понимание простой вещи — надо жить дальше. Рожать и кормить детей, строить дома и мельницы, кому-то обрабатывать землю, а кому-то — охотиться и воевать. Все вроде бы вернулось на круги своя, но это было и так, и не так.

Сама историческая ситуация в Европе в течение X века кардинально изменилась. Это столетие практически подвело черту под тем, что принято называть Великим переселением народов. Безжалостные норманны, терроризировавшие всю Европу в IX веке (именно тогда в текст ежедневной молитвы «Отче наш» стали добавлять слова «...и избави нас от ярости норманнов»), вполне остепенились, превратившись в нормандских рыцарей, вассалов французской короны. Нашествие венгров, последнее крупное событие Великого переселения народов, было остановлено в 955 году на реке Лех, где тяжеловооруженные рыцари Оттона I наголову разгромили легкую венгерскую конницу. А как раз в памятном 1000-м году мадьярский племенной вождь Иштван (Стефан) провозгласил себя королем венгров, приняв корону от римского папы, и тем самым включил Венгрию в состав обычных европейских государств.

К концу X века окончательно рухнула идея каролингской всеевропейской монархии, и началось оформление национальных государств. В 962 году упомянутый Оттон I, в торжественной обстановке папского римского дворца, был провозглашен императором Священной Римской империи. Современники Оттона I видели в этой церемонии только обновление давней франкской традиции, но вскоре коронация 962 года стала представляться неким рубежом; именно с этого года принято отсчитывать историю новой, уже германской, империи. Через двадцать пять лет прервалась и линия западных Каролингов, новым королем Западно-Франкского государства стал представитель местной феодальной знати Гуго Капет, а само это государство все чаще стали называть просто Францией.

Тем самым 1000-й год стал некой границей. После штормов и ураганов Великого переселения народов река европейской истории стала входить в более спокойные берега. Заканчивалась эпоха почти непрерывных войн, отражений набегов варварских племен, когда никто не мог чувствовать себя защищенным. Наконец был разорван круг смерти и разрушения, когда одни народы-завоеватели сменялись другими; готы — гуннами, гунны — аварами, авары — норманнами, норманны — мадьярами. Впервые простой народ мог вздохнуть спокойно, и для него это, конечно, было огромным благом. Но та же, уже уходящая в небытие, эпоха сформировала и другой класс людей, для которых это благо было далеко не столь очевидным. Мы говорим о рыцарстве.

Тяжеловооруженный всадник