Крестовые походы. Том 1

Большинство захотевших остаться в городе христиан были православными и приверженцами восточных еретических сект. Они за бесценок выкупили у франков большую часть их земельных владений. Они обязались платить джазью (подушную подать), и за ними было сохранено их имущество. Мелькитам (православным) было поручено сбережение церкви Гроба Господня, где должны были служить четыре православных священника, освобожденные от подушной подати. Служба в церкви Гроба Господня не проводилась только три дня, затем в нее начали впускать богомольцев после уплаты подати. Сирийские яковиты, несториане и армяне, однако, были опечалены переходом богослужения в руки православных.

Вызванное уходом франков уменьшение населения Салах ад-Дин пытался сократить разрешением на въезд в город евреев, поэтому многим из них он казался вторым Киром, возвратившим их отцов в Иерусалим из вавилонского плена.

Вскоре после того как эмиры, которым был поручен сбор выкупа, получили деньги, из города потянулись два потока: выкупившие себя или выкупленные Балианом и те, кто не смог выкупиться и шел в рабство. Пожалев их, аль-Адил выпросил у брата тысячу из них в награду за службу и освободил. Сам Салах ад-Дин освободил еще 500 стариков и старух, 700 бедняков было освобождено по просьбе патриарха и 500 в знак уважения передано Балиану. Всего в рабство попало около 11 тысяч. Одна из дочерей Балиана была отправлена в Багдад, в гарем халифа.

Те христиане, которые смогли выкупить себя, были приведены в лагерь недалеко от Иерусалима, находившийся под охраной мамлюков от набегов разбойничьих отрядов. Оттуда они были сопровождены в Александрию, Триполи и Антиохию. Всего казна Салах ад-Дина, несмотря на нечестность эмиров-сборщиков, получила около 100 тысяч динаров. Он без труда мог бы собрать гораздо больший денежный запас на тяжелые времена, но не сделал этого.

Завоевание Иерусалима стало вершиной славы Салах ад-Дина. Оно было оправданием в отношении подозрений, что джихад служит султану только для расширения собственной власти за счет соседей-мусульман. По словам секретаря и биографа Салах ад-Дина Имад ад-Дина, которые он вложил в уста султана, — Бог поручил отвоевание Иерусалима ему, Салах ад-Дину, и халифу ан Насиру. В один день Имад ад-Дин отправил во все мусульманские страны 70 писем с извещением о великой победе и отовсюду были получены поздравления. Однако многие из тех, кто прислал поздравления, включая халифа, встретили успех Садах ад-Дина с неприязнью и завистью. Помощь, оказанная мусульманским миром Салах ад-Дину во время последовавшего Третьего крестового похода, была минимальной, а халиф вообще ничем ему не помог.

Осталось взять еще несколько франкских крепостей, и прежде всего Тир. Среди выкупленных пленных в Иерусалиме находилась Стефания Трансиорданская, вдова Рено де Шатийона. Она просила Салах ад-Дина об освобождении своего сына, Онфруа IV де Торона. Султан поставил условием освобождения сдачу двух больших трансиорданских крепостей — Керака и Монреаля. Онфруа был отправлен к ней из Дамаска, однако ни Керак, ни Монреаль не подчинились ее приказу. Поскольку Стефания не смогла выполнить поставленное султаном условие, она отправила сына назад, в плен. Благородство матери и сына настолько понравилось султану, что он через несколько месяцев освободил Онфруа, внука своего друга Онфруа II.

Керак в Трансиордании был осажден египетской армией под командой аль-Адила. Осада продолжалась больше года. Гарнизон голодал в течение многих месяцев. Чтобы не обрекать женщин и детей на голодную смерть, их отослали из замка в плен. Все же в конце 1188 г. крепость сдалась. Гарнизон Монреаля продержался полтора года и сдался также из-за голода. Острая нехватка соли привела к случаям потери зрения среди защитников.

Из Иерусалима Салах ад-Дин двинулся на север. У Иордана были взяты замки Шато-Неф (Хунин), принадлежавший Онфруа де Торону, Сафед, принадлежавший тамплиерам, и Бельвуар, принадлежавший госпитальерам. Крепость Бофор Рено Гарнье Сидонского на реке Литани временно устояла благодаря его дипломатической ловкости. Образованный человек, хорошо знавший арабский язык и литературу, Рено отправился ко двору Салах ад-Дина, объявил ему, что думает перейти в ислам, и использовал полученное для раздумья время для укрепления крепости.