Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю

Несмотря на явное сходство, сражение при Инабе не было простым повторением битвы на Кровавом поле. В 1119 году иерусалимский король Бодуэн II поспешил на помощь Антиохии и в последующие годы возместил ее территориальные потери. Его внук король Бодуэн III также направился летом 1149 года в Сирию, но не смог ничего изменить. Апамея так никогда и не вернулась к христианам, да и короткая попытка взять Харим оказалась неудачной. Когда солдаты Нур ад-Дина находились в пределах досягаемости столицы Антиохии, ее способность угрожать Алеппо существенно уменьшилась. Позднее латиняне были вынуждены пойти на унизительный договор с Нур ад-Дином, который, подтвердив права Алеппо на плато Суммак и территорию к востоку от гор Белус, фактически признавал бессилие Антиохии.

Мотивация и намерения Нур ад-Дина в 1149 году также коренным образом отличались от тех, которыми руководствовался Иль-гази тридцатью годами раньше, и это само по себе раскрывает правду о смещении баланса сил в Сирии. Кровавое поле было выражением соперничества Антиохии и Алеппо, последней попыткой остановить территориальную экспансию франков на Восток. В противоположность этому, несмотря на первоначальное сходство, движущей силой кампании, кульминацией которой стало сражение при Инабе, было соперничество между мусульманами. Нур ад-Дин решил оккупировать Апамею не для того, чтобы остановить франкскую агрессию, а, скорее, чтобы открыть свободный и безопасный путь на юг к своей истинной цели, занятому Буридами Дамаску. Оттесненные за Оронт антиохийцы не могли помешать его большой игре.

Поколения современных историков неправильно истолковывали причины и значение Инаба, некоторые даже утверждали, что победа была важнейшим моментом превращения Нур ад-Дина в истинного воина джихада. Один мусульманский хронист заметил, что «поэты восхваляли Нур ад-Дина, поздравляя его с великой победой, поскольку убийство князя Антиохии Раймунда имело большое влияние на обе стороны», и привел стихи Ибн аль-Кайсарани:

Твой меч заставил содрогнуться франков,
А сердца Рима забились быстрее.
Ты нанес их вождю сокрушительный удар,
Уничтожив его хребет и заставив опустить кресты.
Ты очистил землю врагов от их крови,
И в очищении был загрязнен каждый меч.

Но принять эту пропаганду «по номинальной цене» значит игнорировать тот факт, что главной стратегической целью Нур ад-Дина в 1149 году был Дамаск. Последующие события показали, что он был вполне готов оставить Антиохию в слабеющих руках франков, поскольку латинское княжество больше не являлось угрозой в левантийском конфликте, а, наоборот, было полезным буфером между Алеппо и греческой Византией. В первые годы своего правления Нур ад-Дин стремился покорить Дамаск.

События августа 1149 года предоставили Нур ад-Дину превосходную возможность увеличить свое влияние в мусульманской Сирии. После участия в дружеском обеде его иногда — союзник, иногда — противник занемог. Кишечная болезнь перешла в острую дизентерию, и к концу месяца Унур умер, а Дамаск погрузился в хаос, вызванный борьбой за власть. Но все мечты использовать это несчастье в своих целях исчезли, когда пришло сообщение о еще одной неожиданной смерти. 6 сентября умер старший брат Нур ад-Дина Саиф ад-Дин. Устремившись в Ирак, Нур ад-Дин сначала подумывал заявить права на Мосул, но со временем неохотно смирился с тем, что правителем там стал его младший брат Кутб ад-Дин Маудуд, заранее назначенный наследником. Теперь шанс захватить власть в Дамаске был упущен. Буриды остались в городе, но прошло совсем немного времени, прежде чем Нур ад-Дин снова обратил свой взор в южную сторону.[150]

ПУТЬ В ДАМАСК