Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю

Теперь Нур ад-Дин стремился создать коалицию с мусульманами Ирака и Джазиры, собрать могучую армию и немедленно начать ответную атаку на латинян. Рассказы о том, как он ревностно «постится и молится», распространились по всему Ближнему Востоку. Он также начал активно привлекать на свою сторону аскетов, отшельников и святых людей в Сирии и Месопотамии, требуя, чтобы они повсеместно распространяли сведения о многочисленных преступлениях латинян против ислама. Джихад набирал обороты.

К следующему лету Нур ад-Дин уже был готов нанести удар, и его стратегические цели были весьма дерзкими. Сведения о численности его армии не сохранились, но мы знаем, что за ним шли войска с его собственных сирийских территорий, а также из Мосула, Дийяр-Бакра, Хисн-Кифра и Мардина. Он, должно быть, был уверен в силе своей армии, поскольку нацелился и на территориальные завоевания, и на то, что сможет втянуть латинян в решающее сражение. Нур ад-Дин начал наступление на Харим, который был в руках антиохийцев с 1158 года, осадил крепость и начал обстрел с помощью осадных машин. Как он, вероятно, и ожидал, франки вскоре решили контратаковать. В начале августа 1164 года армия численностью около 10 тысяч человек, в том числе не менее 600 рыцарей, вышла из Антиохии под командованием князя Боэмунда III, графа Раймунда III Триполийского и Жослена III де Куртене. С ними был Торос Армянский и греческий губернатор Киликии.

Получив сообщение о приближении неприятеля, Нур ад-Дин отвел свою армию к ближайшему занятому латинянами поселению Арта, расположенному на Антиохийской равнине. Так он рассчитывал оттянуть врага подальше от надежно укрепленной Антиохии. Затем, 11 августа, когда христиане двигались к Хариму, он подошел, чтобы начать бой на открытой местности. Когда сражение началось, правый фланг армии Нур ад-Дина предпринял обманное отступление, чтобы побудить франкских рыцарей к поспешному преследованию. Оставшаяся без прикрытия, уязвимая пехота христиан подверглась сокрушительному удару и очень скоро была разбита. Когда стало ясно, что мусульмане уже близки к победе, конная элита франков прекратила преследование и повернула обратно, но сразу обнаружила, что окружена неприятелем, потому что якобы спасавшееся бегством правое крыло войск Нур ад-Дина сразу остановилось и бросилось в погоню, а центр развернулся, чтобы навязать франкам ближний бой. Арабский хронист описывает, как «христиане упали духом, увидев, что все потеряно и они со всех сторон окружены мусульманами». Ошеломленный увиденным латинский современник признается, что «разбитые мечами противника франки приняли позорную смерть, как жертвы перед алтарем. Все, невзирая на высокие титулы, поспешно бросили оружие и стали униженно молить о пощаде». Торос бежал с поля боя, но, «чтобы спасти свои жизни даже ценой позора», Боэмунд, Раймунд и Жослен сдались. Их «заковали в цепи, словно рабов, и с позором привели в Алеппо, где бросили в тюрьму, сделав игрушками неверных».

Победа Нур ад-Дина была абсолютной. Ему удалось в полной мере отомстить за свой позор в долине Бекаа и собрать беспрецедентный урожай высокопоставленных пленных. Через несколько дней он вернулся к Хариму, который быстро сдался, не имея ни малейшей надежды получить подкрепление. С этого времени город постоянно находился в руках мусульман, а княжество Антиохия оказалось «сжатым» за восточной границей, которая отодвинулась к реке Оронт. Как и в 1149 году после триумфа при Инабе, Нур ад-Дин не пытался взять Антиохию. Хронист Ибн аль-Асир позднее объяснил, что эмира остановила неприступность цитадели, а также нежелание спровоцировать контратаку верховного сюзерена Антиохии — императора Мануила. По его утверждению, Нур ад-Дин якобы заявил: «Лучше иметь соседом Боэмунда, чем константинопольского правителя». Имея это в виду, он вскоре согласился освободить юного антиохийского князя в обмен на немалый выкуп, однако он отказался вернуть свободу графу Раймунду Триполийскому, Жослену де Куртене и Рено де Шатийону.[158]