Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю

Годфруа не стал ожидать начала осады. Вместо этого он решил поставить на карту все и нанести упреждающий удар по Фатимидам. 9 августа он вышел из Святого города. Его воины, как кающиеся солдаты Христа, шли босыми. Их сопровождал патриарх Арнульф с реликвией Истинного креста. За следующие несколько дней Годфруа сумел кое-как собрать трещащий по швам союз латинян. Раймунд Тулузский тоже принял участие в походе. В некогда великой франкской армии теперь осталось не более 1200 рыцарей и 9 тысяч пехотинцев. Эта армия и двинулась на юг к Аскалону 11 августа, но в конце дня латинянам удалось поймать египетских лазутчиков, которые выдали планы аль-Афдаля, а также сообщили сведения о численности его армии. Осознав, что численное преимущество противника составляет не менее двух к одному, крестоносцы решили уравнять шансы, воспользовавшись элементом неожиданности. На рассвете следующего дня они атаковали еще спящих солдат Фатимидов, разбивших лагерь возле Аскалона. Слишком уверенный в себе аль-Афдаль не позаботился выставить достаточное количество стражи, по сути дав франкам свободу действий. Когда латинские рыцари прорвались в самое сердце лагеря, захватили знамя аль-Афдаля и его собственность, враг обратился в беспорядочное бегство.

В испуге Фатимиды залезали на деревья и прятались в листве, откуда их сбивали наши лучники и копьеносцы. Позднее христиане без нужды обезглавили их своими мечами. Другие неверные бросались на землю, пресмыкаясь перед христианами, а наши люди разрубали их на части, как рубят скот, прежде чем нести его на мясной базар.[63]

В шоке аль-Афдаль бежал в Аскалон, откуда немедленно отплыл в Египет, предоставив крестоносцам добить его армию и получить богатую добычу, среди которой был собственный драгоценный меч визиря. Первый крестовый поход выдержал последнее испытание, но мелкая вражда, разделившая его лидеров, стоила очень дорого. Перепуганный и покинутый командирами гарнизон Аскалона был готов сдаться, но мусульмане заявили, что будут вести переговоры только с Раймундом Тулузским, единственным франком, о котором было известно, что он держит свое слово. Опасаясь, что провансальский граф может захватить в нем власть, Годфруа вмешался, и переговоры сорвались. В результате этой упущенной возможности Аскалон остался исламским. В последующие десятилетия возрождающийся флот Фатимидов смог защитить эту палестинскую крепость, и укрепляющееся Иерусалимское королевство постоянно подвергалось опасности египетской атаки.

Возвращение в Европу

После победы при Аскалоне большинство крестоносцев посчитали свою работу сделанной. Вопреки всем ожиданиям, они сумели пережить вооруженное паломничество на Святую землю, вернули Иерусалим христианству и отбросили могучую египетскую армию Фатимидов. Из десятков тысяч людей, принявших крест несколько лет назад, осталась лишь небольшая часть, и теперь большинство из них искали возможность вернуться домой на Запад. К концу лета они присоединились к Роберту Нормандскому и Роберту Фландрскому и сели на корабли, отплывающие из Сирии. С Годфруа осталось всего 300 рыцарей и около 2 тысяч пехотинцев, чтобы защищать Палестину. Танкред тоже остался, привлекаемый возможностью организовать свое независимое государство на Востоке.

Практически никто из крестоносцев не возвратился в Европу, сгибаясь под тяжестью сокровищ. Добыча, собранная в Иерусалиме и Аскалоне, ушла на дорожные расходы, и многие вернулись домой без средств, усталые и больные. Некоторые привезли с собой разнообразные священные «сокровища» — реликвии святых, кусочки Святого копья или Истинного креста, а также просто пальмовые ветви из Иерусалима, символ их паломничества. Петр Пустынник, к примеру, приехал во Францию с мощами Иоанна Крестителя и фрагментом Гроба Господня и со временем основал вблизи Льежа маленький августинский монастырь. Почти все прославились своими подвигами, и впоследствии крестоносцев стали называть Hierosolymitani (путешественники в Иерусалим).