Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю

Ранняя история двух городов — Хайфы и Тивериады — является наглядной иллюстрацией управления Бодуэна и его отношения к своим ведущим вассалам. Когда Танкред в 1101 году уехал в Антиохию, Бодуэн разделил княжество Галилея на два. Гельдемар Карпинель, крестоносец из Южной Франции, ранее служивший Годфруа Буйонскому, в марте 1101 года получил Хайфу, возможно, в награду за то, что поддержал претензии Бодуэна на трон. Гельдемар был убит в сражении шестью месяцами позже, и в течение следующих пятнадцати лет власть в Хайфе принадлежала последовательно трем людям, имена которых до нас не дошли. Таким образом, власть над портом последовательно возвращалась к короне, и каждый раз Бодуэн имел возможность снова пожаловать эту награду, кому сочтет нужным.

А Тивериада была отдана Гуго Фалькенбергу, рыцарю из Фландрии, вероятно присоединившемуся к Бодуэну во время Первого крестового похода. Гуго хорошо служил королевству, но вскоре стал жертвой военной нестабильности в регионе и в 1106 году был убит из засады. Тивериада перешла к французу Жерве де Базошу, который стал одним из фаворитов Бодуэна и даже был назначен королевским сенешалем (отвечающим за финансы и судопроизводство). Не прошло и двух лет, как Жерве был взят в плен мусульманскими войсками из Дамаска во время их рейда по Галилее.

Конечно, далеко не все вассалы Бодуэна I были стремительно и жестоко убиты. Вдоль северного побережья Палестины на границе с Ливаном и далеко от Иерусалима также было несколько новых поселений. Одно из них, Сидон, Бодуэн отдал восходящей звезде своего правления Эсташу Гранье. Рыцарь, вероятно норманн по происхождению, Эсташ, судя по всему, служил Бодуэну еще в Эдессе и определенно сражался за него против египтян в 1105 году. Эсташ возвысился быстро и получил внушительные владения, в том числе Кесарию, благодаря женитьбе на Эмме (дочери патриарха Арнульфа из Шока), и город Иерихон. В целом Бодуэн создал лояльную и эффективную знать, в основном подчиняющуюся короне.[79] Конечно, в первые годы своего правления Бодуэн I не мог себе позволить концентрироваться только на укреплении своих позиций в Палестине, ему постоянно приходилось следить за поведением мусульманских соседей, в первую очередь Фатимидов из Египта. Их визирь аль-Афдаль был унижен крестоносцами, но пока Аскалон — трамплин между Палестиной и Египтом — оставался в руках Фатимидов, дверь для контратаки на Иерусалимское королевство оставалась открытой.

Сражения при Рамле

В мае 1101 года, вскоре после насильственного подчинения Бодуэном Кесарии, прошел слух о вторжении египтян. Аль-Афдаль отправил крупные силы, которые теперь двигались к Святому городу под командованием одного из ведущих фатимидских генералов, бывшего правителя Бейрута Саада ад-Даулы. Бодуэн бросился на юг, но не желал вступать в открытое сражение. Вместо этого он предпочел подождать дальнейших действий Фатимидов в относительной безопасности Рамлы. Три месяца ничего не происходило. Саад в Аскалоне выжидал подходящего для нападения момента, а Бодуэн нервно патрулировал регион между Яффой и Иерусалимом. Наконец, на первой неделе сентября, когда «военный сезон» уже был близок к завершению, египтяне начали наступление. Избегая политики обороны, Бодуэн решил открыто сразиться с врагом и приказал немедленно провести мобилизацию в Яффе. Это было отважное решение, учитывая малочисленность воинов в его распоряжении. Даже собрав войска со всего королевства и велев, чтобы каждый подходящий сквайр стал рыцарем, он насчитал 260 рыцарей и 900 пехотинцев. Латинские оценки мусульманских сил в этот момент разнятся очень широко — от 31 до 200 тысяч человек. Все они представляются сильно преувеличенными. Надежных арабских источников не сохранилось, но очевидно одно: той осенью франки находились в меньшинстве. Выйдя из Яффы 6 сентября, чтобы перехватить Фатимидов на равнине к югу от Рамлы, христиане были охвачены отчаянной решимостью. Среди них был королевский капеллан Фульхерий Шартрский, позже написавший: «Мы честно готовились умереть из любви к Христу», получая утешение только от присутствия реликвии — частички Истинного креста, которую несли среди воинов.

Атмосфера на рассвете следующего дня напоминала Первый крестовый поход. Силы Саада ад-Даулы были заметны издалека — их оружие блестело на солнце. Вероятно, король упал на колени перед Истинным крестом, покаялся в грехах и причастился. Фульхерий привел вдохновляющую речь, произнесенную монархом: «Идите же, воины Христа, будьте в хорошем настроении и ничего не бойтесь. Я заклинаю вас, сражайтесь за спасение ваших душ. <…> Если вы будете здесь убиты, то определенно попадете в ряды святых. Перед вами открыты ворота рая. Если же вы останетесь в живых и победите, ваша слава воссияет среди христиан. Если же вы хотите бежать, помните, что Франция очень далеко».