Крестовый дранг

Операцию проводили ночью — под прикрытием темноты. Незачем давать любопытным дерптцам повод для сплетен и домыслов. Аделаиду и Ядвигу оставили под присмотром лучников дядьки Адама и лучших бойцов Бурангула и Дмитрия. Никакие возражения не принимались. А обещания давались щедро. Обещания вернуться еще до утра. Обещания вернуться живыми и невредимыми…

Охранять захваченную базу СС и раненых оставалась практически вся русско-татарская дружина. Диверсионная же команда для телепортационного десанта подобралась небольшая, но надежная и не единожды проверенная. Бурцев отправлялся в Кульм с ручным пулеметом из Взгужевежевского арсенала. Сыма Цзян взял у убитого немца полюбившийся «шмайсер». Остальные обвешались более привычным оружием. Бурангул спустился к основанию дерптской платц-башни с неразлучным луком, стрелой на тетиве, полным колчаном и саблей на боку. Дядька Адам тоже прихватил лук со стрелами. Дмитрий и Освальд ограничились мечами. У Збыслава в руках тихонько позвякивала цепь кистеня.

Щиты, шлемы и кольчуги оставили. В том, что «невидимые стрелы» пробивают любую броню, каждый уже имел возможность убедиться. Да и куда важнее нательного железа были сейчас стремительность и легкость движений. Лошадей тоже брать не стали. К месту назначения их доставит древнеарийская магия, а уж там скачки на перепуганных телепортацией конягах ни к чему.

Договорились так: Сыма Цзян перебрасывает их группку в Кульм и сразу произносит заклинание возвращения. Если угораздит наткнуться на врага и станет совсем туго, — даст Бог, успеют убраться восвояси без потерь. Если же никого поблизости не окажется, китаец просто оборвет магическую формулу на полуслове. Тогда будет время осмотреться. А там уж можно действовать по обстановке…

Еще прежде, чем багровая дымка рассеялась, Бурцев понял: они на месте. На том самом месте! Приземистое строение — заброшенный домик кульмского мельника — едва возвышалось неприметным холмиком над берегом Вислы. Они стояли у самого входа, упершись взглядами в сорванную с петель дверь. Бурцев вздохнул. Здесь, именно здесь он тогда с Ядвигой… Спьяну, с отчаяния… А потом фон Берберг вышиб дверь… А потом Аделаида…

Шепот Сыма Цзяна возник над самым ухом и резко оборвался. Китайский мудрец не договорил короткое заклинание возвращения. Совсем немного не договорил — может быть, слог, может быть, звук. Но сделал паузу. По-птичьи втянув голову в плечи, китаец выжидал.

Усилием воли Бурцев отогнал неприятные воспоминания. В прошлом, все в прошлом, а теперь нужно думать о настоящем. Ну, и о будущем тоже.

Из непроглядного дверного проема никто на них не кидался, никто не стрелял. А телепортационный кокон все еще слабо пульсировал в темноте. Будь здесь засада, их давным-давно бы заметили. И приняли меры. И Сыма Цзян проорал бы концовку колдовского заклинания.

Но китаец по-прежнему молчал. Бурцев успел уже дважды сморгнуть. Ни звука! Пронесло?

— Что это?! — прохрипел Дмитрий. — Там… Никак стоит кто-то?

Бурцев обернулся. Е-опс, мля! Все-таки засада. Все-таки их здесь ждали!

Фашики стояли неровными шеренгами далеко позади — возле самого леса. В полный рост стояли. Даже вроде как на каком-то возвышении, полностью растворившемся во мраке. Окопные брустверы, что ли? Хорошо, видать, подготовились к встрече, гады…

А тело уже само распласталось плашмя — стрелять из пулемета на весу, с руки, да при такой паршивой видимости — последнее дело.

А палец уже жмет на спусковой крючок. И из ствола вгрызаются в тьму огненные всполохи очередей. Вспарывают, будят ночь… Несколько человек дернулись, пошатнулись, покачнулись. Никто, однако, не упал.

А сквозь зубы летят проклятья. Мать-перемать! И туды ж растуды ж!

А Сыма Цзян все ждет чего-то. Да какого?! Почему не заканчивает заклинание?! Почему не возвращает их обратно?! Перестреляют ведь сейчас ответными очередями! Всех перестреляют…

В них не стреляли.

Маленькая рука китайца легла на плечо Бурцева. Отпустило… Он пришел в себя.

Странные темные фигуры — там у леса — все еще покачивались. Так, как не могут качаться люди, крепко стоящие на земле. Тогда кто же это? Призраки? Или…

У Бурцева перехватило дыхание. Он ожидал увидеть здесь все, что угодно. Но только не это.

— Господи, спаси и помилуй! — Дмитрий перекрестился. — Висельники, никак!

Бурцев опустил пулемет, пошел к лесу, еще не веря и не понимая… Да, это, вне всякого сомнения, была кульмская цайткоманда. И знакомые уже ему по турниру «монахи» в рясах, и эсэсовцы резервного взвода поддержки, прибывшие сюда позже.

Виселиц для гитлеровцев не строили. Просто вздернули на ветках, что потолще да покрепче. По два-три человека на дерево. Деревья поскрипывали. Тела на прочных пеньковых веревках покачивались. Бурцеву невольно вспомнился легницкий купец Ирвин. Тоже ведь пеньковый магнат… Может быть, как раз его товар и пущен в дело?