Крестовый поход

Устав саламанкийского охотника:

О Высшем Враге.

Вампир хитер и коварен. Как и сам Падший Ангел, он постарается обмануть, обольстить тебя. Постарается убедить тебя, что он такой же человек, как и ты, только наделенный особым даром и талантами. Соблазнить тебя рассказами про бесконечную жизнь, высмеивая твою веру в будущий Страшный Суд, где душа человека будет взвешена на Божьих весах. Не верь ему. Он — дьявол и лжец.

(Перевод с испанского)

Саламанка, Испания

Саламанкийские охотники: Антонио, Холгар, Скай, Эрико и Джеми

Холгару снился кошмар. Он понимал, что это сон, но никак не мог избавиться от него. Ему никогда это не удавалось.

Они бегали, играли, охотились за кроликами. Холгару было двенадцать лет, он имел человеческий облик, на нем были шорты и больше ничего. Босые ноги ступали на острые камни и не чувствовали боли. И рядом с ним в облике волка вприпрыжку бежал отец.

Вдруг в чаще деревьев что-то вспыхнуло оранжевым светом. Там был охотник. Какой-то человек со светлыми волосами целил из винтовки в оленя. Осторожный Холгар свернул в сторону, но отец не последовал за ним и не снизил скорости бега. Наоборот, он побежал еще быстрее, он стремительно мчался прямо на этого человека.

Холгар закричал. Охотник повернулся, отец бросился на него и разорвал ему горло. Когда подбежал Холгар, было поздно. Человек был мертв, и отец, поскуливая от удовольствия, лизал кровь, волнами бьющую у него из горла.

— Nej![20] — закричал Холгар.

С криком Холгар проснулся, встряхнулся и посмотрел на дверь. Там стоял Джеми, руки сложены на груди, как всегда, хмурится. Рядом с ним Скай, держала его за руку, словно в любой момент была готова утащить его назад.

— Опять собачьи сны снятся? — насмешливо спросил Джеми.

— Перестань, — пробормотала Скай.

Холгар пожал плечами и свесил ноги с кровати. Его мешковатые тренировочные штаны сковывали движения — то ли дело бегать одетым лишь в собственную шкуру. На груди и плечах сверкали капельки пота. Он обхватил руками голову, пытаясь прийти в себя. Холгар, как и большинство волков, терпеть не мог просыпаться утром. Он выглянул в узенькое оконце и не увидел за ним ничего, кроме чернильно-черной ночи. Наверное, еще очень рано.

— Вы что, не слышали поговорки: «Не буди спящую собаку»? — проворчал он.

— Очень мне надо… только нас вызывает Учитель, — ответил Джеми.

— Что-нибудь случилось? — Сон сразу как рукой сняло.

Отец Хуан никогда не поднимал их так рано. Охотники должны хорошо себя чувствовать и быть активными в ночное время, поэтому занятия в Академии начинались, как правило, не раньше десяти утра. Такого распорядка старались придерживаться и на протяжении всей учебы, и после окончания академии.

— Сами не знаем, — ответила Скай.

Холгар достал из сундука рубаху и, скроив гримасу, надел. Она была велика, на пару размеров больше, чем надо, он стирал ее не менее десятка раз, но все равно терпеть не мог прикосновения к коже этой ткани. Там, откуда он родом, молодые волки до пятилетнего возраста бегают практически без одежды. Потом они знакомятся с остальным миром, и их заставляют надевать одежду, когда они среди нормальных людей. Большинство до конца дней своих хотели бы оставаться в своем натуральном виде.

— Пошли, — сказал Холгар.

— Встречаемся у него в кабинете, — сказала Скай.

— Интересно, какие сны снятся оборотням? — спросил Джеми, все еще загораживая дверной проем.

Трудно сказать, действительно ли этому ирландцу интересно или он снова пытается его куснуть.

— Люди в овечьих шкурах, нет?

Скай хихикнула, но Джеми и не думал смеяться.

— Ладно, пошли узнаем, что ему надо, — сказал Холгар, протиснулся между ними и двинулся по коридору.

Они прошли мимо комнат священников и инструкторов, включая и комнату отца Хуана. Холгар глубоко потянул носом воздух, и ему стало ясно, что отца Хуана не было в комнате уже несколько часов: дух в ней был застоялый. Он едва слышно заскулил горлом: недобрый знак.

После окончания Академии отряд из студенческого общежития перебазировался сюда, освободив место для новых подающих надежды студентов. Холгар и Антонио были единственные двое, которым не пришлось менять комнат, поскольку они и прежде жили отдельно от остальных.