Крестовый поход

— Ну, не воры мы, Христом-Богом клянемся! — Алексей быстро перекрестился. — Не знаем, правда, чем вам и доказать… Ну, вот и телеги при нас нету — что же мы, ваше сено на своем горбу потащим?

— Да, воза нигде нет, дядько Геронтий, — подтвердил один из крестьян. — Мы с Бялкой тут все осмотрели, верно, Бялко?

Бялко — здоровенный парняга косая сажень в плечах — покачал головой:

— Да, не видали.

— Ну, вот, видите? — обрадовано воскликнул Лешка. — Не крали мы ваше сено, даром оно нам не нужно.

— Не крали, говорите? — Геронтий пристально осмотрел путников. — Может быть, и не крали… И все же, вы кажетесь мне весьма подозрительными бродягами. Весьма подозрительными! Думаю, неправильно было бы вас отпустить. Верно, людство?

Людство одобрительно загудело.

— И что же вы с нами сделаете? — Алексей переместился левее, чтобы удобнее было сделать первый прыжок.

— Не знаю, — пожал плечами Геронтий. — пока отведем в деревню, посадим под замок, а уж после сдадим властям — пускай они разбираются, кто вы и что. А нам лишней головной боли не нужно.

— Верно, Геронтий, — раздались громкие возгласы. — Правильно рассудил, справедливо.

— Ничего себе справедливо! — Лешка вдруг вспомнил недавно прошедших мимо бродячих артистов. — Мы ж тут, в ваших местах, не просто так шляемся…

— Ого! Слышь, Геронтий — «не просто так»!

— Мы — актеры!

— Актеры? — недоуменно переспросил Геронтий и тут же суровое лицо его тронул некий намек на улыбку. — Балаганщики, что ли?

— Ну да, они и есть.

— Ах, вон оно что…

— Точно, балаганщики! — убрав за пазуху пращу, радостно завопил мальчишка. — Я их с утра слышал — бубны, песни… И Вячко-козопас сказал — балаганщики в их деревню пошли. То-то сегодня весело будет!

— Так ведь праздник!

Вспомнив о празднике, мужики резко повеселели и опустили вилы — несомненно, в их представлении бродячие актеры ассоциировались именно с праздничным весельем. Даже суровый Геронтий явно сменил гнев на милость:

— Так бы сразу и сказали… Что же вы, выходит, от своих отстали?

— Да так уж вышло, — Лешка пожал плечами. — Выпили вчера лишнего… Ну да ничего, нагоним. — Он обернулся к мальчишке:

— В какую, говоришь, деревню, наши пошли?

— В Зуброво. Большое такое село.

Лешка с размаху стукнул напарника по плечу:

— Ну вот, и нам бы следует поспешить!

— Говорите вы как-то не по-нашенски, — снова нахмурился Геронтий.

— Еще бы — мы же издалека!

— Издалека… А ну-ка, расскажите нам что-нибудь… Глянем, какие вы актеры?

— Молодец, дядько Геронтий! — обрадовано зашумели крестьяне. — Умно решил!

Геронтий довольно осклабился. И в самом ведь деле — умно! Вот, сейчас и поглядим…

— Что-нибудь рассказать? — Алексей хохотнул. — Да запросто. Эй, Аргип, бей в ладоши!

— В ладоши? — наконец, вставил хоть слово напарник. — А как?

— Да как хочешь, только не очень часто…

Аргип послушно захлопал… А Лешка… Лешка, поклоняясь публике, словно самый настоящий артист, откашлялся, взмахнул руками и запел… точнее, продекламировал:

— Два вора, лихо скрывшись от погони, делить украденное золото решили…

И этак в лицах, довольно близко к тексту, изобразил песню все той же группы «Король и Шут», попутно меняя некоторые русские слова на более подходящие в данной ситуации болгарские или греческие.

Представление понравилось! Даже Геронтий одобрительно закивал, а веснушчатый мальчуган аж от восторга заплакал.

Алексей ласково потрепал его по плечу и смущенно бросил:

— Ну, уж это слишком.

— Ты проводи их до Зуброва, Петко, — поднимая вилы, велел мальчику Геронтий. — Ну а мы пока пойдем, поработаем. Дождливо нынче — надо поспешить доубирать сено. А в Зуброво мы сегодня к обеду заявимся, ужо посмотрим на вас, повеселимся.

— Да уж, весело будет, точно!

Растянув губы в самой доброжелательной улыбке, старший тавуллярий отвесил крестьянам самый галантный поклон, на который только был способен. Поглядев на него, поспешно поклонился и напарник.

— Удачного представленья! — выкрикнул кто-то из крестьян. — Придем!

— Обязательно приходите! — весело откликнулся Лешка. — Приводите с собой жен, детей. Бог в помощь!

— Благодарствуем… Петко, Кардая с собой возьми, потом отведешь на пастбище.

— Возьму, — обернувшись, мальчуган позвал пса. — Кардайка, Кардай! А на пастбище не поведу, они сам дорогу знает. Кардай! У-у-у, псинище.

Потрепав пса по загривку, Петко хлопнул его по хребту:

— Вперед, Кардай, вперед!

Громко гавкнув, собачинища, весело помахивая хвостом, исчезла в лощине.

Алексей проводил его взглядом. Славный пес… Ну, беги, беги. Все равно ведь придется и тебя, и мальчишку… Старший тавуллярий положил руку на рукоять ножа. Жалко, конечно, парнишку… Может, не стоит его убивать? Если можно обойдись без крови — так и нужно делать. А можно ли обойтись? Побеги они сейчас с Аргипом назад — да куда угодно! — и парень, наверняка, науськает вслед собаку, а затем позовет на помощь крестьян. Так… И все же… И все же лучше бы обойтись без крови. Кстати, вот уже и лощина, за ней луг, а дальше — двухэтажные домики. Деревня, точнее — большое село. Зуброво.