Крестовый поход Иссея (СИ)

Молодой зверон умолк. Его глаза перестали излучать свет, и он вновь погрузился в привычную с детства темноту своей слепоты.

На поляне повисла гнетущая тишина, которую, впрочем, быстро прервал крупный рыжий волк:

— Воробей, это ведь пророчество?

— Нет, я так развлекаюсь, — оскалился зверон. — Лвиносвет, конечно, это пророчество!

Рыжий волк низко зарычал, но не двинулся с места. Он слишком хорошо знал вспыльчивость брата и его непростой характер.

— Понятно, что это пророчество, но что оно значит? — задумчиво спросила чёрная поджарая волчица, переводя взгляд своих зелёных глаз с одного брата на другого.

Воробей немного успокоился и пригладил загривок. Остролистая всегда могла прервать их перепалку. Правда, если злилась она, то даже предводитель не рисковал связываться с молодой волчицей.

— Не знаю про остальное, но первая строка очевидна — наследник Тёмного лорда вернётся.

Львиносвет недоверчиво посмотрел на младшего брата.

— Единственный потомок лордов — это Багряная. Но даже, если она родит… — многозначительно произнёс волк, — никто не признает её детей наследниками и не пойдёт за ними.

— Согласна, — повела ушами Остролистая. — Титул лорда передётся только по мужской линии.

— Мои пророчества хоть раз были неверными? — осведомился Воробей.

Брат с сестрой обменялись обеспокоенными взглядами.

— Твои предсказания сбывались всегда, — признал Львиносвет. — Но мы не всегда правильно понимали их значения.

Тут уже Воробью пришлось признать правоту брата.

— Вопрос сейчас в другом, — продолжил слепой волк. — Что нам теперь делать?

— Рассказать всё на совете кланов! — предложил Львиносвет, вспомнив о собрании, которое проводилось каждое полнолуние. Это было священное время, и любое кровопролитие на нём запрещалось под страхом смерти. Звероны собирались вместе и обменивались новостями. Часто там же старались решить спорные и конфликтные ситуации между кланами.

— Ты совсем мышеголовый?! — удивилась чёрная волчица.

— Никто из предводителей не захочет лишиться своей власти, а если вернётся наследник, им придётся ему присягнуть, — сказал Воробей. Возбуждение, которое сопровождало проявление его дара, уже прошло, и он смог говорить спокойно.

— Но хотя бы Ежевичной звезде мы обязаны сказать! — возразил Львиносвет. — Уверен, отец сможет рассуждать здраво! — воскликнул молодой волк.

— Вот тут я согласна, — отозвалась Остролистая. — Наш отец мудрый и справедливый предводитель, но надо сообщить ещё кому-то, — задумчиво произнесла она. — У отца должна быть поддержка хотя бы пары других предводителей!

— И кого? — осведомился рыжий волк. — Речной клан отпадает, Однозвёзд из клана Ветра — тем более, он не умеет быть благодарным и воспринимает доброту как слабость! — волк буквально выплюнул эти слова с искренним презрением.

Воробей и Остролистая были полностью согласны с братом.

— Про клан Теней и говорить нечего! — произнесла зеленоглазая с отвращением. — Все знают их вероломство!

— Может, Небесный клан? — спросил Львиносвет.

Воробей сразу отмёл эту идею:

— Нет. Лиственная звезда только недавно стала предводительницей. Прочие кланы её мало уважают, — уверенно произнёс он.

Троица задумалась. Но Львиносвет решил назвать оставшихся предводителей, хоть и считал это дикой идеей:

— Тогда, может, Бич и Кривоклык?

— Ты спятил! — вскричала Остролистая. — Один — лидер банды отщепенцев, изгоев и остатков сгинувших кланов! — Она начала резко наступать на брата, и молодому волку пришлось попятиться. Он прижал уши и уже жалел, что вообще открыл рот.

— Второй вообще вампир! — чуть ли не взвизгнула Остролистая.

— Хм, а это может сработать, — заметил Воробей.

Его слова были настолько неожиданны, что брат с сестрой замерли и уставились на серого волка. Тот чувствовал их взгляды, но уверенно продолжил: — Бич и Кривоклык очень сильны. Их боятся все звероны. Боятся и уважают.

— Думаешь, сработает? — с сомнением спросила волчица, оседая на землю.

— Если с ними поговорю я, — вкрадчиво ответил Воробей.

— Эй! Мы тебя одного не отпустим! — возмутился Львиносвет. Сестра молча кивнула, соглашаясь.

— Я знаю, — произнёс Воробей с теплотой в голосе. — Я рад, что вы моя семья.

Львиносвет рассмеялся и пихнул брата в плечо.

— Когда начинаем? — спросила Остролистая, положив голову на загривок слепому зверону. Она всегда поддерживала братьев таким жестом.

— Мы не знаем, когда пророчество исполнится, — заметил Воробей. — Но чем раньше, тем лучше!

— Верно, — кивнул Львиносвет, подойдя к брату и прижавшись к нему могучим боком.

Воробей слышал их дыхание, чувствовал биение сердец самых близких и дорогих его сердцу волков. Он моргнул и вновь открыл свои голубые глаза.

— Мы не просто зверон — мы посланники звёзд! И наш долг помочь наследнику! — заявил он.

— Верно! — ответили его брат с сестрой.

«Но я позабочусь, чтобы вы, дурни мышеголовые, выжили!» — подумала Остролистая с мрачной решимостью.

Комментарий к Нити судьбы Цестус или цест (Caestus, plural caestüs) — боевая перчатка кулачных бойцов в Древней Греции и Древнем Риме.

Да́га (исп. daga «палаш, кинжал») — кинжал для левой руки при фехтовании шпагой.