Крестовый поход Махариуса

Бандиты пораженно смотрели, словно не понимали, что случилось. Они привыкли угрожать торгашам и местным подулейным болванам. Не думаю, что им раньше приходилось иметь дело с людьми еще более жестокими, чем они сами.

— Проваливайте и не беспокойте нас, — сказал Заместитель. — И не возвращайтесь, пока вас не будет меньше сотни. — И добавил: — Давненько не практиковался в стрельбе.

Его слова прозвучали очень грозно. В голосе совершенно не чувствовалось эмоций. Он просто констатировал факт. Я непроизвольно вздрогнул, а ведь угрожали не мне. Бандиты быстро развернулись и бросились наутек, и винить их я не могу.

— Что теперь делать? — спросил капрал Гесс, подражая интонациям Хана.

Мы стояли небольшой группкой у входа, наблюдая за улицей. Кругом было темно, и только ангельские крылья светились во мраке. В тенях таились люди, следя за тем, как мы следим за ними.

Антон взглянул туда, где лежал раненый Махариус.

— Думаю, стоит дождаться, когда он нам скажет.

— А что, если он не сможет? — спросил Гесс.

— Тогда скажет он. — Антон кивнул в сторону Заместителя.

— Субординация, — пояснил Иван. — Удивлен, что тебе нужно напоминать о ней.

— Я больше думал о том, где раздобыть еды и как избавиться от жрецов, — сказал Гесс. — И еще о том, что стоит оставаться наготове, если местные бандиты захотят свести счеты.

— Мы всегда наготове, — напомнил я.

— Нужно разобраться, что происходит, — сказал Гесс. — Что случилось с нашими ребятами на поверхности? Продолжаются ли бои?

— Наши ребята, скорее всего, уже поджариваются в клетках, — произнес Антон.

— Это несколько усложняет задачу, — задумчиво сказал Гесс. Он прислонился к стене и оперся на лазган. Капрал посмотрел на нас, затем на Заместителя и Махариуса, а потом опять на улицу. — Конечно, нас маловато для захвата целого мира, но может выгореть.

— Твоя вера впечатляет, — раздался у двери холодный голос.

Мы разом потянулись за оружием. Никто из нас не понимал, как такой крупный человек мог пробраться сюда незаметно. Незнакомец была высок и строен, лицо скрывалось под капюшоном, но что-то в его поведении и облике казалось смутно знакомым.

— Опустите оружие, — приказал он. — Вы не будете в меня стрелять.

Анна целилась ему точно в голову. Он махнул рукой, и девушка медленно опустила оружие. Я постарался убедить себя, что незнакомец не воздействовал на ее психику. Она просто показала, что поняла его.

Незнакомец говорил с абсолютной уверенностью, свойственной и самому Махариусу, но в его голосе и близко не чувствовалось той же теплоты. Он откинул капюшон, чтобы показать лицо. Мы тут же узнали его, ведь он сопровождал Махариуса в первый день кампании.

— Я — верховный инквизитор Дрейк, — представился он.

Я вздрогнул — до этого дня об Инквизиции я слышал лишь туманные сплетни, поведанные людьми, которые услышали их от людей, которые что-то слышали о кампании, проходившей в трех системах от них. Инквизиции боялись даже те, кто не боялся ничего другого. Спустя некоторое время я понял, почему. Но и тогда, при первой встрече, я счел Дрейка достаточно устрашающим, хотя не знал и десятой части причин, почему мне следовало бояться его.

Заместитель взглянул на новоприбывшего. Он так и не опустил оружие, но, судя по лицу, не собирался пускать его в ход.

— Как вы нашли нас? — спросил он.

Дрейк указал на Махариуса:

— Я нашел лорда верховного командующего. У него очень заметная аура. Вы должны быть благодарны, что никто из преданных сторонников Ангела не знает его так хорошо, как я.

— Вы псайкер? — спросил Антон. Он тяжело сглотнул, но все же заставил себя произнести это. Думаю, то, что Дрейк был псайкером, испугало его больше, чем то, что он был инквизитором.

— Я поражен твоими дедуктивными способностями, — проговорил Дрейк.

Он подошел к лежащему Махариусу и осмотрел его. Затем перевел взгляд на Анну, и та качнула головой в ответ. Очевидно, эти двое пришли к взаимопониманию. Дрейк провел рукой над неподвижным телом Махариуса и кивнул, словно увидел то, чего не видел никто из нас, и остался этим удовлетворен:

— Будет жить.

Он произнес это с полнейшей уверенностью. Наверное, именно тогда я пришел к выводу, что инквизитор мне не нравится и никогда не понравится, хотя мы сражаемся с ним на одной стороне. Хотя, точнее, я лишь предполагал, что мы с ним на одной стороне. У него была собственная сторона, что бы это ни значило.

— Как вы спаслись? — спросил я, просто чтобы показать, что не боюсь, хотя на самом деле это было совсем не так.

— Еретики атаковали казармы. Я выбрался оттуда. Меня не заметили. — Судя по тону Дрейка, ему это далось проще простого. Наверное, так оно и было.

— Вы бросили там наших людей? — Слова вырвались прежде, чем я успел остановиться.

— Ты осуждаешь меня? — В его голосе чувствовалась угроза. Он был не из тех, кто привык к допросам. Он был человеком, которого стоило бояться другим, и лишний раз подтвердил это, добравшись сюда без чьей-либо помощи.