Крестовый поход машин

– Я изучаю человека в течение вот уже многих столетий. Я проводил эксперименты, собирал информацию и выполнил множество наблюдений, чтобы объяснить переменчивое человеческое поведение. Я многое узнал с помощью Серены Батлер, а теперь нахожу, что мой новый эксперимент, который я провожу, воспитывая и обучая Гильбертуса Альбанса, позволяет мне овладеть новыми глубокими знаниями.

Однако у тебя, Севрат, была уникальная возможность, которой лишен я. Ты провел много времени с доверенным человеком Ворианом Атрейдесом, сыном генерала Агамемнона. Теперь я настоятельно требую, чтобы ты поделился со мной добытой тобой информацией и важными подробностями, каковые помогли бы мне в поисках понимания человеческой природы.

Севрат не мог отказать в такой просьбе. Обмен был похож на загрузку обновлений с гель-сферы в память Омниуса, только продолжался меньше времени. Севрат скомпоновал, суммировал и передал все свои беседы с тем человеком и все свои воспоминания, которые у него были относительно Вориана Атрейдеса.

Делая это, Севрат и сам все вспомнил, и притом вспомнил с ощущением, похожим на нежность, все совместные путешествия на «Мечтательном путнике». Теперь, когда робот находился один на борту курьерского корабля – на корабле, который, как это ни печально, имел только номер, но был лишен имени, – он понял, что предпочел бы иметь компанию…

Теперь два корабля стояли лицом к лицу друг с другом, приготовив оружие, которым они могли легко испепелить друг друга, и Севрат понял, что не хочет уничтожать своего бывшего товарища.

– Ты помнишь наше седьмое путешествие на Валгис, Вориан Атрейдес? Это было двадцать восемь стандартных лет назад. Помнишь, какие трудности мы пережили, когда улетали из той звездной системы?

Вориан усмехнулся:

– Трудности? Ты явно преуменьшаешь. Мы попали в метеорный поток, который оторвал борт у нашего «Путника». Атмосфера сразу испарилась – и меня едва не вынесло вместе с ней.

Севрат продолжал внимательно смотреть на своего друга и врага.

– Да, но мне удалось поймать тебя и я держал тебя крепко. Я отказался отпустить тебя.

– В самом деле? Я не помню таких подробностей, – сказал Вориан. – У меня было достаточно хлопот с воздухом. Я просто изо всех сил старался не задохнуться. Такая декомпрессия для человека вообще очень болезненна, ты же знаешь.

– Я знаю, и поэтому я положил тебя в маленькую камеру и смог обеспечить там почти нормальное атмосферное давление и состав воздуха.

– Да, а потом ты не выпускал меня оттуда целых два дня. Я чуть не умер от голода и жажды, пока ты наконец открыл дверь, – попрекнул бывшего товарища Вориан. – Ты даже не удосужился ни разу меня покормить.

– Единственной моей мыслью было спасти тебе жизнь, и я все это время занимался ремонтом поврежденной обшивки и восстановлением системы жизнеобеспечения.

Вориан задумчиво посмотрел на робота, потом лоб его пересекла глубокая морщина.

– Не думаю, что я поблагодарил тебя за это.

– Роботы не нуждаются в благодарности, Вориан Атрейдес. Однако я потратил немало времени, спасая тебе жизнь, сохраняя тебя целым и невредимым. И такое бывало не один, а много раз. Поэтому я считаю, что было бы глупо с моей стороны уничтожать тебя сейчас.

Севрат отключил энергоснабжение своих орудий. Порты закрылись, и жерла исчезли из виду. В какой-то момент робот оказался абсолютно беззащитным. Вориан мог безнаказанно стрелять, но не стал этого делать. Мыслящая машина включила двигатели, развернулась вдоль продольной оси и рванула с места с такой скоростью, что вышла из пределов досягаемости, прежде чем Вориан сумел среагировать и послать вслед роботу очередь удивленных вопросов.

Растерянный и улыбающийся, Вориан некоторое время дрейфовал в пространстве с выключенными двигателями, а потом оглушительно расхохотался.

Жажда власти скрывается под многими масками.

Иблис Гинджо. Возможные пути полного освобождения

Едва успев вернуться после экстренного секретного свидания с Гекатой, Иблис узнал, что Серена созвала заседание Совета Джихада, несмотря на то что Гинджо ожидали не скоро. Прямо из космопорта он поспешил в Совет, твердо решив не дать устранить себя от процесса принятия решений. Прошло несколько недель, и надо было наверстывать упущенное.

Он подошел к двери зала заседаний как раз в тот момент, когда Серена объявила об открытии совещания, но путь Великому Патриарху преградила серафим Нирием. Некоторое время она колебалась, борясь с чувством долга, но потом наконец посторонилась и дала Иблису пройти.

Сидевшая во главе длинного стола Жрица Джихада была немало удивлена появлением Великого Патриарха. Иблис быстро нашел за столом самое ближнее к Серене место, хотя это не было его обычное место. Не сказав ни слова по поводу этого неожиданного появления, Серена начала произносить свою, очевидно хорошо отрепетированную речь. Все присутствующие слушали с пристальным вниманием.