Крестовый поход на Россию

Указанные сведения стали известны лишь в период Нюрнбергского процесса и долгое время являлись единственным источником, раскрывавшим планы германского командования в Заполярье. Находясь впоследствии в плену в Советском Союзе, Бушенхаген (к тому времени уже генерал, командовавший армейской группой в Румынии) обстоятельно изложил их в письменном заявлении 26 декабря 1945 года и дал затем пояснение некоторых данных на допросе 12 февраля 1946 года. Хотя делалось это по памяти и могли быть допущены отдельные ошибки в деталях111, все же в целом сама суть изложенного была правильной.

Также на север Финляндии хлынули высокопоставленные представители немецких войск, размещавшихся в Норвегии. Финские пограничные службы уже с января 1941 года не требовали никаких документов для перемещения здесь через границу немецких военнослужащих'12. Германские генералы и старшие офицеры в штатской одежде могли совершать длительные разведывательные поездки по финской Лапландии, уточняя районы будущих мест наступления немецких войск на мурманском и Кандалакшском направлениях113.

Уже после войны стало также известно, насколько тесно осуществлялось сотрудничество между разведками Германии и Финляндии. У шефа абвера адмирала Вильгельма Канариса и начальника иностранного отдела финского Генштаба полковника Ларса Меландера установились особенно тесные личные контакты. По словам военного атташе в Берлине В. Хорна, полковник Л. Меландер «уже многие годы находился в доверительных связях с адмиралом Канарисом» и отношения между ними были на «ты», что в то время в Германии проявлялось крайне редко114.

В качестве законспирированного отделения абвера действовала на финской территории так называемая «Военная организация Финляндии»115 или «Бюро Целлариуса». Через эту службу поступала в Германию исключительно важная разведывательная информация об СССР. А «весной 1941 года Финляндия знала о дислокации советских войск, – пишет известный финский журналист Юкка Рислакки, – лучше, чем какая-либо другая страна»116.

В Германии северный фланг будущего фронта вторжения на территорию СССР был отнюдь не второстепенным, и немецкое командование уделяло ему достаточно большое внимание. Так, при дальнейшем обсуждении плана «Барбаросса» при участи Гитлера тогда четко было зафиксировано: «Фюрер в общем и целом с представленной разработкой плана операции согласен. При дальнейшей разработке не упускать из виду главную цель: овладеть Прибалтикой и Ленинградом»117. Естественно, что эти требования Гитлера германское руководство не могло не учитывать. По имевшимся у Т. Кивимяки сведениям, «позиция Германии окончательно прояснилась» и, с точки зрения Финляндии, произошел «исключительно выгодный политический поворот»118. К тому же в Берлине видели, что в Финляндии о готовности участвовать в войне уже никто в руководстве не сомневался. 30 марта Ф. Гальдер, записал в своем дневнике: «Никаких иллюзий по отношению к союзникам! Финны будут храбро сражаться…»'19

Такая уверенность подтверждалась тем, что финское командование четко ориентировало войска на решительное проведение наступательных действий. Так, 1 апреля для уточнения задач военно-морских сил указывалось: «В ходе военных действий предполагается продвижение сухопутных сил вперед»120. Это говорило о том, что в армии особых колебаний уже не было.

В Финляндии тогда проявлялась готовность пойти и на создание из добровольцев части СС, когда из Берлина дали понять о том, что финскому руководству более решительно «следовало делами подтвердить свое желание в отношении Германии следовать немецким курсом» и в отношении лояльности к нацизму «пропагандистские выступления отдельных лиц здесь недостаточны». В качестве награды за преданность Третьему рейху обещалось, что «Германия в войне против России будет заботиться о том, чтобы Финляндия не только вернула свои прежние границы, но и установила границы там, где она сама захочет». Этот аргумент, как считает финский исследователь М. Ёкипии, «был действительно сильный»121.

В Финляндии закипела весьма энергичная работа по организации формирования части СС. Этим занялась специальная группа вербовщиков. В конечном итоге весной 1940 года было отобрано более тысячи человек для службы в эсэсовских войсках122. Они затем были направлены в Германию, где из них сформировали батальон, целиком влившийся в немецкие войска СС.