Крестовый поход восвояси

— Я велю поселить ее отдельно от других. Остальное в ваших руках. Вечером пригоните овец сюда на водопой, и мы продолжим разговор.

— Ты что, действительно умеешь управляться с овцами? — промолвил я, когда мы наконец остались одни.

— Спятил?! Я их вообще представляю больше в разобранном состоянии. Овчина отдельно, шашлык отдельно. Но я же сказал — у нас в помощниках страшная сила.

Сам того не желая, Старец Горы дал нам целый день на отдых и ознакомление с местностью. Мы валялись в траве, плескались в горном ручье, пронзительно холодном, несмотря на жаркий зимний день, били влет всякую приближающуюся к отаре птицу крупнее голубя, и весь этот день наша «страшная сила» — черный с проседью огромный волк-оборотень — кружила вокруг отары, наводя на нее суеверный ужас и заставляя овец жаться друг к дружке. Горные волки, спустившиеся в долину ближе к вечеру, увидев Херсирка, осваивавшего мирную профессию овчарки, всей стаей примкнули к нему и не покидали вожака вплоть до самого вечера. Что и говорить, старик был в авторитете.

— Ну что ж, — произнеся наконец заветное число «девятьсот девяносто девять», покачал головой Алаэддин, — признаться, я удивлен, что гяурам удалось совладать с моей отарой, но слово есть слово. Вон там хижина, — он указал на лачугу близ водопоя, — ночуйте. Завтра я дам вам новое задание.

Ночь мы провели относительно спокойно. Лишь к утру Лис, обеспокоенный каким-то шорохом, доносившимся снаружи, высунул нос, чтобы выяснить, кто смеет тревожить наш сон. Картина, представшая его взору, не имела равных по своей нелепости. Сотни людей в белом одеянии, опоясанные красными кушаками, в полном безмолвии ползали на коленях вокруг овечьего загона, что-то выискивая в густой траве.

— Чего это они? — затряс меня он. — Капитан, ты только посмотри, шо деется! Алаэддиновское воинство обкурилось мухоморами и теперь играет в луноходы.

— Они что-то ищут, — собираясь с мыслями, изрек я.

— Ценное наблюдение, — похвалил меня Лис. — Например, что?

— Не знаю, — пожал плечами я, вглядываясь в белые спины, маневрирующие в сочной зелени травы. — Хотя нет, знаю. Это они тайный ход ищут, через который мы в долину попали.

— А, ну-ну. Флаг им в руки. Шоб Каменный дэв вот так вот, за полпирожка, каким-то душманам открыл тайну золотого ключика? Зуб даю — делов не будет. Пошли спать, Капитан, этот цирк еще надолго.

Утром гонец Старца Горы сообщил нам, что величайший из великих, царь царей и прочая галиматья, ожидает нас в крепости, чтобы дать очередное задание.

Честно говоря, крепость Алаэддина меня не впечатлила. То есть, конечно, да, были здесь и высокие стены, и башни по углам, и массивные ворота, но где уж было тягаться этой каменной коробке по продуманности и тщательности исполнения с такими гордыми красавицами, как, скажем, Сен-Жан-д’Арк или Крак де Шевелье! Впрочем, цитадель охраняли от нападений труднопроходимые горные хребты и мрачная слава хозяина.

Вышеупомянутый тридцатипятилетний «старец», облаченный уже в драгоценные шелковые одежды, поджидал нас во внутреннем дворе одной из башен. Здесь был накрыт богатый стол, вернее, ковер, уставленный десятками всевозможных яств, усердно предлагаемых нам любезным владыкой. Особой же гордостью его был изготовленный собственноручно овечий сыр, выставленный на серебряном чеканном блюде в самом центре «стола». Но что окончательно примирило меня с жизнью в этот час, так это тонкая чашечка китайского фарфора, наполненная горячим ароматным кофе. Моим любимым кофе, приправленным кардамоном, и по сей день почти недоступным в наших северных широтах. Я с наслаждением припал губами к обжигающему напитку, чувствуя, как сами собой очищаются от мусора самые захламленные участки мозга.

— Ну что ж, — проговорил Алаэддин, когда с завтраком было покончено, — перейдем к вашему второму заданию?

— Так давно пора, — запихивая в рот изрядный кусок посыпанного корицей печенья, кивнул Лис. — Можно сразу два в один сеанс, чего мелочиться?

— Сначала управьтесь с одним, — усмехнулся радушный хозяин. И эта самая улыбка не предвещала ничего хорошего.

С вершины башни открывался вид на Долину Демонов, зеленую и радующую глаз обилием тенистых пальмовых рощ, ручьев, речушек и рукотворных озер.

— Все и вся здесь покорны мне, — обводя рукой открывшийся пейзаж, безапелляционно заявил Алаэддин. — Всякий живущий считает высшим счастьем повиноваться моей воле. Когда я велю слугам умереть, они с радостью спешат выполнить приказ. Воля моя священна, однако если вам все же удастся заставить моего подданного ослушаться моего приказа, я буду считать, что вы справились со вторым заданием.

— Начнем, пожалуй, — обводя взглядом площадку, на которой, кроме нас, находился лишь часовой-наблюдатель, хмыкнул Лис. — Чего лясы-то точить?

Алаэддин молча кивнул.

— Эй! — крикнул он солдату, заставляя того обратить свой взор на высокого повелителя. — Прыгай вниз!

— Стой, где стоишь! — рявкнул Лис, вытягивая вперед руку.

Исмаилит замер, как приваренный, на парапете, куда успел забраться после первого приказа.