Крестовый поход

Халил еще сидел некоторое время рядом с отцом, после того как его грудь перестала подниматься и опускаться. Древесный уголь в жаровне с шипением раскололся, пустив в воздух яркие искры. Халил наклонился над умершим прошептать на ухо молитву и застыл в этой позе, вдыхая приятный запах масла от его волос. На этом скорбь сына закончилась. Он встал. За стенами шатра войско ждало нового султана. Нет, сейчас в поход они не выйдут. Калавун верил, что войско когда-нибудь вообще будет не нужно, что рано или поздно мир восторжествует. А Халил, напротив, считал, что у него мало войска и осадных машин. Он понимал: взять Акру и все последние замки и поселения франков можно только большими силами. Поэтому выступать пока рано. Они переждут здесь зиму и соберут больше войска. Потом сделают последний рывок для окончательного удара, и Халил завершит то, что начали Зенги, Нурэддин,[10] Саладин, Айюб и Бейбарс. Покончит с крестоносцами.

45

Венецианский квартал, Акра 30 марта 1291 года от Р.Х.

— Ты меня слушаешь?

Элвин перестала складывать шелковые простыни в комод и посмотрела на Уилла:

— Слушаю, но решения не изменю. Мы не поедем.

Уилл отошел от окна.

— Я серьезно, Элвин.

Отрицательно качая головой, она сняла покрывало с постели Андреаса и Бесины.

— И я тоже серьезно.

Решимость на лице жены повергла Уилла в расстройство. Он знал, что уговорить ее не сможет.

— Подумай о Роуз. О нашей дочери.

— Я думаю, — ответила Элвин, складывая простыню. — Лекарь Андреаса говорит, что для далекого плавания она слишком слаба. Я не хочу рисковать.

— А оставаться здесь не риск? — глухо сказал Уилл. — Они уже близко, скоро подойдут к стенам.

Элвин положила простыню в комод, затем подошла к Уиллу и захватила ладонями его щеки.

— Нас защитишь ты со своими рыцарями, я в это верю.

— Элвин, войска в Акре всего двадцать тысяч. Мамлюков много больше.

Она вскинула голову.

— Чего ты хочешь от меня? Чтобы я села с нашей дочкой на корабль, который выйдет в бурное море и будет плыть несколько месяцев? Там нет ни лекаря, ни всего, что может понадобиться. Не лучше ли подержать ее здесь, пока она как следует не окрепнет? Кроме того, без тебя я уезжать не хочу.

— Но я обязан остаться, Элвин. Этого требует долг.

— А я твоя жена, и у меня свой долг.

В дверь постучали. Вошла Катарина, улыбнувшись Уиллу, мягко заговорила с Элвин по-итальянски. Уилл смотрел на них, вспоминая, как Элвин выдворяла Катарину из комнаты, когда девочка застала их целующимися. Как быстро пролетели эти пятнадцать лет. Катарина уже взрослая женщина, у нее свои дети. Он не мог понять почему, но сознавать это было грустно.

— Роуз проснулась, — сказала Элвин. — Пойду проведаю.

Она ушла с Катариной, а Уилл подошел к окну. Внизу на улице двое стояли разговаривали, кутаясь в плащи. Эта зима выдалась суровой, и даже сейчас, в разгар весны, было по-прежнему прохладно. Весь февраль почти без остановки шел снег с дождем, а в марте с моря подули сильные ветры. И повсюду была сырость и слякоть. В довершение на город и окрестные поселения напала лихорадка, унесшая жизни больше сотни детей. Не обошла она и Роуз. Девочка проболела несколько недель. Уилл и Элвин в отчаянии думали, что потеряют ее. Это время оказалось самым тяжелым в жизни Уилла. По ночам он вскакивал с постели и мерил шагами свои покои в Темпле, думая о дочке, которая лежала совсем недалеко отсюда, в поту и горячке. Ужасно сознавать, что он ничем не способен помочь и что, возможно, утром придет весть о ее смерти. Но Бог был милостив. Роуз пережила худший период болезни и теперь пошла на поправку. К тому же погода становилась мягче, днем сделалось теплее, суше, ночи стали светлее. Но появилась новая тревога. Скоро у стен Акры застучат сапоги тысяч мамлюков, загромыхают колеса осадных машин, загремят барабаны.

Сзади скрипнула дверь.

— Как она? — спросил Уилл, поворачиваясь.

В дверях стояла не Элвин, а Андреас. Уилл коротко поклонился, чувствуя неловкость из-за того, что находился в его покоях. Они неплохо ладили, но с годами ближе не стали. Правда, у них была общая забота, Элвин и Роуз, и потому они всегда чувствовали себя друг с другом свободно.

— Мне пойти подождать на улице? — спросил Уилл по-арабски. Этот язык они оба знали.

— Нет, оставайся. — Андреас махнул рукой и начал рыться в бумагах на столе. — Ты видел Роуз?

— Еще нет. Зайду перед уходом. Элвин говорит, что пока лучше ее не утомлять.

Андреас хмыкнул и продолжил просматривать бумаги.

— Она по-прежнему упорствует?

— Да, Андреас. Мне осталось только ударить ее чем-нибудь по голове и затем погрузить на корабль.

Андреас чуть улыбнулся.

— Она упрямая, это точно. Мне тоже не удалось ее уговорить. — Он посмотрел на Уилла. — Она остается здесь из-за тебя. Ты это понимаешь?

— Понимаю, но она боится и за Роуз. Говорит, что ваш лекарь не советует трогать сейчас девочку.