Крестраж # 1 (СИ)

Что-то слабо верится, они же ведьмы, ну, по крайней мере, одна из них точно! Очень мстительные, как и Живоглот. Флитвик, кстати, был одним из немногих, кто называл меня по имени в неформальной обстановке, то есть вне уроков, и с которым у меня были действительно хорошие отношения. Не хотелось бы их портить, но тут уже решать не мне, а Гермионе, что незамедлительно и произошло после того, как я донёс до него эту мысль:

— Конечно, профессор Флитвик, я немедленно…

Наблюдать, как она чихвостит кота, сидящего на стуле, и в хвост и в гриву, было даже весело. Если бы Живоглот был человеком, то имел бы сейчас вид согласно уставу, то есть лихой и придурковатый, дабы не смущать своими познаниями начальство… и дальше по тексту. Выражение его морды сменилось, когда в обвинительной речи Гермионы промелькнуло:

— …и я тебе приказываю…

Сначала он неверяще вылупился на Гермиону, а потом отвернул морду, и с немым вопросом и тоской в глазах посмотрел на меня:

"Она что, серьёзно?"

На такой выразительный взгляд я неопределённо дёрнул плечом и как мог, так же, взглядом, ответил:

"Я-то тут при чём? Сам себе такую хозяйку выбрал."

***

— Так ты хотел, чтобы они умерли? Гарри, это неправильно!— возмущалась Гермиона.

— Да, Гермиона, и желательно, чтобы подыхали мучительно и долго! Они из тебя хотели сделать ничтожество тем проклятием, живую безэмоциональную и безынициативную куклу. Практически живой труп, никому не нужный и живущий только по инерции. То проклятие, оно не снимается, а если это и возможно, то я точно не знаю, как. Если бы не твой Живоглот, то это могло кончиться очень плохо. И я, blayd', тут устрою море крови, k khuyam raspizdoshu тут всё, если подобное повторится. Zhertvoprinoshenie ustroili zdes', a vsem do pizdy'!!!— совсем сорвался я и перешёл на дикую смесь английского и русского матерного.

Меня, тяжело дышащего и переполненного гневом и яростью, обняли тонкими руками и прижались ко мне интересными частями тела, отчего моё нервное напряжение стало спадать, а напряжение другого рода стремительно нарастать. Чёртовы гормоны!

— Гарри, успокойся, пожалуйста. А что ты последнее сказал? Я не поняла. Это на русском, да? Вот как начну изучать русский, и буду знать все те слова, что ты используешь!— с хитринкой смотря на меня снизу вверх, сказала красавица в моих руках.

— Не надо!— не на шутку испугался я.

— Да ладно, я знаю, что ты ругаешься, но только не знаю этих слов,— усмехнулась она.

— Вот и дальше не знай,— проворчал я.

Мы гуляли после разговора с деканами по галерее седьмого этажа, смотрели на тоскливый вид в свинцовых тонах из окон замка и спорили на счёт последних событий. Мне вся эта бодяга жутко надоела и хотелось абсолютно всё решить незамысловатым, пусть и скрытным способом. Но ведь уже всем известно, что cui prodest** никто не отменял. И первым под подозрение попаду я. Да даже если у меня алиби будет, разные уроды докопаются и нервы вымотают только потому, что тут в школе Гарри Поттер в каждой бочке — затычка, мля! Гермиона ещё… доброта и всепрощение, блин, парой слов нейтрализовала такой хороший инструмент, как Живоглот. Правда, если несчастный случай со смертельным исходом произойдет, то в школе кипиш в любом случае поднимется. И расследование будет серьёзное, ЧП как-никак, тем более если таких случаев несколько штук подряд. А мне в Азкабане совсем не хочется париться. Ну ничего, у меня есть способы и без членовредительства отплатить, так сказать, алаверды устроить по полной программе. Не только эти суки могут проклятиями швыряться, я тоже кое-что умею. Не прокатит это, при наличии у них защиты, так другое что-нибудь придумаю, вроде тотальной легиллименции. Уж в этом-то я достаточно силён и подкован, теперь сквозь мои щиты и Дамблдору не пробиться, как в прошлый раз. Нужно только Гермиону по-максимуму усилить и защитить.

— О чём думаешь?— как раз спросила она, продолжая меня обнимать.

— О тебе, конечно,— улыбнулся я этому чуду и легонько подул в её лицо.

— Да? И что же надумал?— недовольно морща носик и сверкая глазами спросила Гермиона.

— Тебе нужно стать сильнее,— прошептал я и поцеловал такие близкие и сладкие губы.

*turpitudinem - уродство (лат.)

**cui prodest - кому выгодно (лат.)

Глава 49 Будни начинающих метаморфов

Вшшухх… Волна изменений от корней к кончикам волос прокатилась по каштановым локонам и они приобрели золотисто-блондинистый цвет.

— Не-е-е… Быть похожей на Браун тебе не идёт, Гермиона. Вид у тебя сразу…— хотел сказать глупый, но, вовремя опомнившись и подумав, закончил, — несерьёзный. Хотя, как маскировка под… э-э-э… недалёкую девушку и подойдёт.

Стереотипы неистребимы. Я, конечно, не думаю, что Лаванда глупая, она просто мастерски пользуется такой своей внешностью и строит из себя анекдотичную блондинку, но за голубоглазым симпатичным фасадом скрывается весьма достойный интеллект.

— А так? — сердито засопев и гневно смотря на меня, спросила Гермиона.

Её густые волосы сменили окрас на радикально-чёрный и засверкали блестящей антрацитовой волной.