Крестраж # 1

Я тоже осуждающе смотрел на нервничающую девчонку, и когда она встречалась со мной взглядом, то виновато отводила глаза и начинала нервно сплетать пальцы. Видимо, родители знают о её привычке вертеть в руках различные предметы и дома таких вещей не позволяют. Знает кошка, чью сметану съела. Что–то мне не хочется её выдавать и нагнетать обстановку ещё больше, да и совсем уж портить праздник тоже. С облегчением взглянув на настенные часы гостиной, понял, что допрос с пристрастием закончен и нам пора возвращаться.

— Я мог бы рассказать вам ещё очень много, и тема с волшебниками и взаимоотношениями между ними и обычными людьми — разговор не на один час и даже день, но, к сожалению, нам пора возвращаться. Нужно успеть на ужин в замок, иначе нас могут хватиться и начать искать, а здесь и сейчас мы присутствуем незаконно и нелегально, и немного нарушаем ученический контракт. Больше суток вне территории Хогвартса, и сигнальная система замка поднимет тревогу об исчезновении учеников, с последующими для нас неприятностями, — сказал я.

— А как вы будете добираться? — спросила миссис Грейнджер и подозрительно посмотрела на дочь. — Гермиона писала, что обычно ужин у вас в восемь, а осталось всего полчаса. Ведь ваша школа в Шотландии.

— Мы же волшебники, миссис Грейнджер, — усталым и осипшим голосом сказал я и затем позвал в никуда. — Бэрри!

Появившийся с громким хлопком миг спустя Бэрримор, в своей отутюженной белоснежной наволочке и с непроницаемой и напыщенной мордахой всех дворецких вселенной произвел на чету Грейнджеров неизгладимое впечатление. Будь я обычным человеком, тоже бы испугался, натуральный гуманоид из рассказов долбанутых уфологов про похищения людей злобными инопланетянами. А уж после того, как он заговорил, они, в противовес ему, вообще лишились дара речи.

— Бэрри пришёл на зов, хозяин, сэр Гарри, — церемонно пропищал домовик.

Нужно будет что–то придумать моему верному Бэрримору в качестве обмундирования. Закутанный в постельное бельё он выглядит как–то ненатурально и неподобающе своему назначению и статусу. Я его пока подробно не расспрашивал про их заморочки с одеждой, но знаю, что подарок домовому эльфу какого–либо атрибута из гардероба запускает малый ритуал отречения и разрыва привязки. Где он, этот ритуал, прописан: в ауре, генокоде или с внутренней стороны черепа у них выгравирован, я не знаю, да, в принципе, мне и не очень интересно. Просто подумал дать ему денег, и пусть сам себе одежду купит или ткань, из которой эту самую одежду смастерит, ведь шить и чинить хозяйскую одежду они умеют и без всяких примерок, подгонок и прочего, обычно щелкнув пальцами. Наверняка это не будет считаться по магическим противоречиям тем самым стартером ритуала. А как бы было здорово, появись он здесь при полном параде, во фраке с манишкой, и бабочкой, и с бакенбардами обязательно. Жаль у них растительности на лице не бывает. Эххх… Сплошные разочарования, прямо стыдно за моего слугу, немного.

— К‑кто это? — нервно спросил меня мистер Грейнджер.

— Это Бэрри, мой домовой эльф и слуга–компаньон. Он перенесёт нас ко мне домой, а оттуда мы вернёмся в школу, — ответил я. — Это совершенно безопасно. Мистер Грейнджер, миссис Грейнджер, нам действительно пора.

— Постой, парень, Мионе ещё собрать вещи нужно… в твой подарок, у нас ещё есть несколько минут, и пусть с матерью попрощается, а мне тебе пару слов сказать нужно, — сказал он, вставая из–за стола и подходя ко мне.

Что–то стремновато мне, как бы действительно по ушам не получить.

— Мы и так догадывались, что с вашей школой что–то не чисто, и тут ты прав, мы не знаем, как обучать волшебников и что там у вас творится на самом деле, — хмуро сказал он. — Я тебя об одном прошу: присмотри за Мионой, кроме неё, у нас с Эммой никого нет, и мы очень за неё переживаем, а попросить больше некого. Я даже не знаю, к кому обратиться в случае… в любом случае.

— Не беспокойтесь, мистер Грейнджер, теперь вы чаще будете видеться и по выходным Гермиона может вас навещать, а я и так за ней присматриваю и пытаюсь бороться с её неуёмным любопытством, и так… вообще, чтобы не сунулась куда не следует, — как можно ободряюще сказал я.