Крестраж # 1

Аккуратно положив Гермиону на простыни кровати, я попытался взять себя в руки, что мне совсем не удалось. Лежащая на кровати и смотрящая на меня горящими глазами красавица, вызывала всё что угодно, кроме спокойствия. Наконец, удалось освободиться от всего на меня надетого и я прильнул губами к такой желанной фигурке моей невесты.

Самым краешком сознания, я прислушивался к откликам её эмоций в которых сейчас бушевал целый огненный ураган. Пальцы, губы и мой язык сейчас искали дорожку в карте чувствительности её тела. Что ей нравится, где лучше не касаться и как долго и где можно проявлять тактильные ласки. Её небольшая упругая грудь с задорно торчащими маленькими сосками, была одной из таких зон и мне с трудом удалось от неё оторваться, чувствуя, как приятны здесь ей мои прикосновения и поцелуи. А вот когда я начал уже спускаться ниже, целуя её подтянутый и плоский животик, то она сразу же тяжело задышала и заволновалась.

— Гарри, Гарри, я… я не знаю… — тихо шептала она повторяя моё имя.

— Тише, Гермиона… Всё будет хорошо… — прошептал я ненадолго нависнув над ней и смотря в её расширенные зрачки.

Она поймала ладошками моё лицо и притянула для жадного поцелуя. Не могу больше себя сдерживать! Всё вот это, что понамешено в её чувствах, сейчас ещё разбавлялось запахом, приятным ароматом разгорячённого женского тела. Нужно немного её расслабить и я продолжил осторожно исследовать все её интересные и волнующие закоулки. Наконец, стройные ножки поддались под моим напором, а мои губы заскользили по нежной коже внутренней стороны её бёдер приближаясь к самому чувственному местечку.

Так вот как вы это чувствуете! Совсем немного мне понадобилось, чтобы довести Гермиону до пика. Внезапно, она выгнулась, приглушённо застонала и послышался треск простыней, которые она сжимала своими пальчиками, а по мои мозгам проехался её оргазм. Долбануло через эмпатию так, что я аж головой затряс…

«Моргана, и все её дочери! Это может стать проблемой!» — думал я тяжело дыша и смотря в потолок своей спальни. Волны наслаждения до сих пор накатывали на Гермиону, которая сейчас вцепилась в меня довольно сильно сжимая в объятиях. Я прямо чувствовал, как часто стучит её сердце, а она сама стремительно отходит от этого приятного ощущения и не пойми откуда наполняется какой–то дикой энергией. Чую — сейчас и за меня возьмутся. Ну уж нет! Так дело не пойдет! Только она захотела подскочить и с торжествующе–мечтательной улыбкой меня оседлать, как пришлось чуть ли не приёмы борьбы применять для перехвата инициативы.

Частое дыхание, наши обнажённые тела, горячий шепот признаний, короткий всхлип и теперь… Гермиона стала полностью моей… И тут–то я уже оторвался, что называется — дорвался до сладкого. Оказывается, мой оргазм имеет такие же эффекты на неё, как и её на меня. Только совершенно по–разному у нас это происходит и с многими отличиями.

— Люблю тебя, — тихо сказала она, когда мы угомонились после очередного за сегодня безумства.

Гермиона лежала прижавшись вплотную ко мне и водила своими пальчиками по моей груди. Как бы не было мне приятно и как бы я не чувствовал опять нарастающее у неё желание, но мы оба были уже изрядно измотаны. Да и нельзя сейчас ей много «таких» упражнений.

— Я тоже тебя люблю, kotenok, — блаженно улыбаясь прошептал я.

Успокоились мы далеко не сразу. Нет, никаких таких смелых экспериментов не было. В основном мы только всё время и изучали друг друга с приятными для нас обоих паузами, но вот как я и предполагал, Гермиона оказалась той ещё горячей девчонкой, и я на уровне знания понимаю, как ей хочется ещё. Наш возраст и сопутствующая ему энергия позволяют такие марафоны, тем более при обоюдном желании. Посмотрим, как она утром запоёт и не придётся ли её ещё и лечить всякими специальными чарами. Это здесь и сейчас она не чувствует дискомфорта или неприятных ощущений, потому что место подготовлено заранее и даже можно не бояться нежелательных последствий для нашего возраста. А вот вне этих стен… её темперамент может оказать нам дурную услугу и теперь придётся озаботиться нужными зельями. Вот тебе и скучная заучка! До этого момента только смутно представлял, что она настолько может быть неистовая и чувствительная в сексе.

— Странно, — вдруг, как–то неуверенно сказала Гермиона. — Мне кажется, что это слишком рано произошло. Нет, ты не думай… Но ведь нам ещё даже шестнадцати нет.

— Гермиона, тебе было бы легче если бы ты выглядела на шестнадцать сейчас? Ты ведь метаморф, как и я. Ты уже умеешь свою внешность сделать какой угодно, хоть старушкой прикинуться, — я аж вздрогнул, когда такое представил. — Если ты к таким отношениям готова, то зачем себя останавливать? Я ведь не стал бы даже начинать думать в таком направление, но ты ведь сама этого хотела. Я это точно знаю.

— Как бы в Хогвартсе никто не догадался, — грустно вздохнула она. — Если узнают Парвати с Лавандой, то я даже не представляю, что начнётся.