Кряк

В зале для допросов было все приготовлено. Серафим появился одетый во все черное, подбирая двумя руками полы рясы, с легкостью внедрил тело в чрево огромного стула с высокой спинкой, похожего на царский трон, установленный на небольшом возвышении, картинно придавая значимость и важность сидящему. Резная спинка с острыми пиками – лучами расходилась, отдаленно напоминая солнце. Прямо перед ним – стол. На нем открытая книга для ведения протокола и специальным человек – монах, по левую руку от Серафима, не улыбчивый, с задумчивым и сосредоточенном лицом, рядом чернильница и все то же большое гусиное перо. В полутора метров от стола, прямо перед Серафимом, прикрепленный к полу стул для допрашиваемого. Снабженный всеми приспособлениями для удержания обвиняемого. Справа от него в углу комнаты – стол с разложенными инструментами, служащими развязыванию языка и добыванию нужной следствию информации. Всевозможные крючки и ножи, зажимы и цепи, молотки и гвозди, аккуратно упорядочены на поверхности, своим зловещим видом давали понять, для чего они тут находятся. Тут же два подручных в серых кожаных халатах и нарукавниках. Лица красные от слабого освещения, бугристые мужские скулы обрамленные растительностью. Доброта и жалость приглушены в их душах, на ведьм не распространяется. Большие и сильные и руки готовы исполнить любой приказ Серафима.

Софию ввели в квадратное, слабо освещенное помещение. Двое сподручных приняли ее под руки, усади на стул, мгновенно стянув ее тело, руки и ноги крепкими кожаными ремнями. Оглядывая зал она остановила голову на столе с инструментами пытаясь понять, что это.

– Здравствуй София, готова ответить без утайки на вопросы святой инквизиции? – Серафим не давая опомниться обвиняемой начал задавать привычный набор вопросов, – напоминаю, что говорить надо правду и только правду, как на исповеди.

– Я не в чем не виновата, это ошибка, за что нахожусь тут, хотела только вернуть мужа в семью… – взмолилась София жалобным голосом.

– Нам известно о всех совершенных и замышляемых тобой преступлениях: сколько ты сгубила людей, животных, украла и сварила для колдовских снадобий детей, о твоем сношении с инкубом, о побитых градом урожаях, на скольких шабашах ведьм побывала, как проклинаешь святую церковь и божью матерь, скольких мужей благочестивых семейств лишила мужской силы, у скольких жен отняла красоту и привлекательность, признайся в сожительстве с инкубом и заключении контракта с дьяволом!

София ошеломлена. Не высыхавшие глаза, наполнились большой порцией слез, дрожь прокатилась крупной волной по всему телу.

– Что вы говорите! Мне не ведомо, то о чем вы говорите! Прошу отпустите, я не ведьма и не совершала этих злодеяний.

– Не сомневался в твоем упорстве честно признаться в совершенных преступлениях! Для помощи тебе рассказать нам всю правду, мне разрешено применять разные формы допроса, поверь ни одна ведьма не смогла устоять перед искусством моих братьев в развязывании языка лживой твари вроде тебя!

Один из подручных подошел к столу с инструментами и поднял щипцы.

– Знаешь, что это? – продолжал безжалостно Серафим, – этим приспособлением мы вытащим наружу твой язык и заставим говорить. Признавайся куда спрятала договор с дьяволом?! Под кожу зашила? Признавайся, если не хочешь, чтобы мы сняли ее с тебя!

Приподнявшись на стуле он громко и визгливо выкрикнул последние слова. София зарыдала опустив голову на грудь.

– Раздеть ее и обыскать, – приказал уже спокойно, переместив свое грузное тело на другой бок стула в ожидании увлекательного зрелища.

Сильные руки мужчин принялись за работу. Мгновенно отвязав от стула и содрав с женщины всю одежду. Вертели и нагибали, раздвигали и ощупывали, со знанием дела заглянув во все потаенные места женщины. Видно осмотр доставлял особое удовольствие. После принятия монашеского пострига и целибата, интерес к женскому телу не исчезал, что и продемонстрировали братья.

– Признавайся куда спрятала договор с дьяволом? – спокойно проговорил Серафим, – нам известно о твоей связи с инкубом, есть свидетели любовных утех с посланником сатаны. Каким способом отворотила от себя мужа?

София была обескуражена и подавлена. Что тут ответишь? Монах не собирается разбираться в обстоятельствах приведших ее к такому поступку, его интересует согласие с его обвинениями.

– Добрый господин, выслушайте меня! – жалобно проблеяла София, – я не делала ничего из того, что вы говорите! Наоборот пыталась мужа вернуть в семью, он перестал смотреть в мою сторону и исполнять супружеский долг. Моя соперница – это ведьма, не ту подозреваете. Вы ошиблись!

Но Серафим словно не слышал.

– Если ты не захочешь говорить правду, нам придется добывать ее другим способом! Посмотри на столик. Это только маленькая часть наших приспособлений помочь тебе сказать правду! Говори куда зашила договор с дьяволом? Нам придется содрать с тебя кожу, чтобы найти его, лучше укажи добровольно!