Кричи, белокрылое создание (СИ)

Наступила томительная пауза, после которой женщина вместе с мужчиной одновременно поднялись и, оставив обвиняемую в полнейшей растерянности, удалились прочь из камеры. Лиза оторопела от шока, даже не сопротивляясь, когда охранник нацепил на нее наручники, приковав к столу. Она только с недоумением посмотрела на браслеты – как они здесь оказались? – а потом беспомощно уронила руки.

Она жила в одном из самых прекрасных городов мира, но так и не усвоила урок, что фундамент любого из них держался на деньгах и власти. Она – скромный тестер, работающий в иностранной компании, наследница богатых родителей, которые не оставили ей ни гроша.

Теперь ей оставалось надеяться и постараться не заплакать.

19 апреля. 06:02

Франция, Париж.

Проведя в камере целую ночь без сна, Лиза не могла ни о чем думать, она ощущала себя раздавленной и угнетенной, обуянной страхом неизвестности. Джокер – ее пес, белоснежная болонка – наверное, извелся, наделав лужицы по углам. Он тоже боялся, трясся в углу и скулил, смотря преданными глазами на дверь в ожидании хозяйки. Едва представив эту картину, девушка не сдержала слезы, сердце защемило от страха. Ее любимы пес, единственный друг во всем мире.

Когда дверь камеры открылась, брюнетка посапывала, – организм не справлялся со стрессом. Она надеялась, что ей приснился страшный сон, но мужчины в униформе говорили об обратном. Неловко почесав нос и растерев засохшие соленые дорожки на щеках, Лиза неловко поднялась и позволила сотрудникам полиции надеть наручники – ее наверняка представили опасной истеричкой.

В коридорах пахло сыростью, оголенные лампочки выглядели устрашающе, как и табельное оружие на поясе у охраны. Лиза невольно представила, как выхватывает его, ощущает тяжесть нагретого металла. Она никогда не стреляла даже из пневматики.

В угнетающем молчании ее привели в одну из комнат допроса, где она узнала женщину-прокурора: густо подведенные глаза, зеленые тени, лицо в мелких морщинках и склеенные лаком светлые пряди волос. Несмотря на образ «соседки из соседнего подъезда», прокурор сидела с выпрямленной спиной и разговаривала уважительно, словно вела светскую беседу.

– Доброе утро, Елизавета, присаживайся. – Женщина указала на стул напротив, уже знакомое место, на которое послушно опустилась девушка. – У меня для тебя есть две новости: плохая и перспективная.

Елизавета… имя из прошлого. Раздражает, когда называют им, но люди не поймут, если начну возмущаться.

Лиза не удержалась от скептически насмешливого взгляда.

– Все улики против тебя, факт обвинения нечем опровергнуть, поэтому тебе не избежать обвинений.

– А как же адвокат? Я до сих пор его не видела.

– Мы можем предоставить адвоката, но тогда вам может грозить срок в тюрьме. Дело вы не выиграете.

– Отлично, – прикрыв глаза, вздохнула девушка.

– Вы, наверное, спрашиваете себя, почему с вами разговаривает прокурор, верно? Мужчина, предъявивший обвинения, гражданин США, поэтому дело достаточно… специфическое. Посольство уже знает об инциденте, как и адвокат мужчины, который предложил нам выход – это вторая новость.

– И что он предлагает?

– Американцы хотят разобраться с тобой лично, точнее, пострадавший настаивает, чтобы тебя судила американская сторона. Их предложение таково: ты признаешь вину, и вместо тюрьмы отправляешься на лечение в психиатрическую больницу на юге Франции, где за твоим выздоровлением проследит американское посольство.

Лиза выждала три секунды, чтобы не засмеяться, однако шок в смеси со скепсисом застыл на лице твердой маской.

– Вы так шутите? За нападение меня отправят в какую-то больницу на краю света, а не упекут в тюрьму? Где подвох?

– Девочка, – устало вздохнула прокурор, в ее словах неожиданно проскользнуло раздражение, – я бы на твоем месте радовалась и благодарила Господа. Пострадавшая сторона объясняет этот тем, что они смогут проконтролировать, что ты получишь по заслугам, а не выйдешь досрочно через пару недель. Что, в общем-то, может произойти.

Да, может. Только штамп заключенной, осужденной за попытку самозащиты, будет преследовать ее везде, и тогда не видать ей приличной работы в международной компании. Дай бог ее возьмут официанткой в KFC.

У нее упало сердце. Отправиться на лечение в психиатрическую больницу в незнакомый уголок страны, в дали от родственников и друзей, от привычного образа жизни. От досады и растерянности у Лизы едва не полились ручьем слезы, но она растерла глаза и спрятала лицо за спутанными прядями волос.

Глубокий вдох, глубокий выдох. Только не плачь, дорогая, не плачь! Не надо паниковать, не паникуй, просто… просто тебе не повезло. Но у тебя есть выход, ведь тебе не в первой ложиться в психиатрическую больницу… ха-ха!.. Будешь хвастать, что отдыхала на южном побережье...

Но воодушевить себя не удалось, девушка не могла сдерживать дрожь и слезы, ей стало плохо. К горлу подошла желчь, которую пришлось проглотить, чтобы не сплюнуть на пол.

– Собака…

– Что?

– У меня дома собака. – Тряслась Лиза. – Можно мне позвонить брату, чтобы он забрал ее?

– Все зависит от твоего решения.