Кричи громче

«Пожалуйста, только не к Робин. Иди к себе, старое дерьмо, только не к Робин», – молился я на счастье епископу Рахелю. И как ни странно, это сработало. Дед свернул к бабушке в спальню, а я осторожно вышел на улицу. Теперь мне было совсем не страшно. Ветер свободы раздувал волосы и рубашку, которая никак не спасала от холода, а я с наслаждением вдыхал свежий воздух, пока гнал на велосипеде во всю мощь. Никто не мог остановить меня, потому что сила, что вдруг проснулась во мне, снесла бы все в округе, как ядерный взрыв.

Я так мчался, что чуть не пропустил дом Тимми. Свет не горел, но кто-то вполне мог не спать и держать пост. Как можно тише я пробрался черед задний двор, стараясь быть незамеченным даже для собаки, и ловко забрался на второй этаж. Это заняло целую вечность. Шторы на окне были задернуты. Тут мне пришла в голову мысль из разряда «а что, если?».

«А что, если родители спят в комнате с Тимми?».

Нет, это нелепо. Я постучал. Раз… раз-два… раз… раз-два-три… Ничего. Раз… раз-два… раз… раз-два-три… Без ответа. Чуть громче: раз… раз-два… раз… раз-два-три… Несколько минут я упрямо продолжал зов. Возможно, Тимми сейчас лежит и молится о том, чтобы я свалил, пока отец не понял, что в окно стучит отнюдь не дятел. Но на свой страх и риск я еще раз подал сигнал. Раз… раз-два… раз… раз-два-три…

Мне послышался какой-то шум. Первая мысль – бежать. Нет уж, я не просто так рвался сюда, я столько прошел… Раз… раз-два… раз… раз-два-три… Я сдался и стал хаотично стучать по стеклу.

«Ну же, Тимми… чего ты трусишь…?»

Загорелся ночник.

«Открывай окно».

Тень подошла ближе. Я неуверенно произнес:

– Тимми, это я.

– Кто я? – ответили с той стороны.

– Бобби. Открой.

Шторы резко распахнулись, передо мной оказался перепуганный друг с ошарашенным взглядом. Он медленно открыл окно. Шрам от утюга все еще красовался на щеке. К нему прибавились желтые фингалы под глазами.

– Ты че, офигел? – возмущался он шепотом.

– Ну ты чего так долго? – также шепотом спросил я.

– Я не знал, кто это…

– Ааа, думал, Черный Шак пришел по твою душу? – я улыбнулся.

– Иди ты! Посмот`ю я на тебя, когда ночью начнут ск`естись в окно.

– Так я же подавал наш сигнал. Или спросонья ты обкакался от страха?

– Ты что п`ипе`ся!? – забавно было наблюдать, как он сдерживается, чтобы злобно не крикнуть.

– Нам надо поговорить. А еще я волновался, как вы тут вообще. Не злись.

– Ладно. Только внут`ь я тебя не пущу. Слишком опасно.

– Ладно, – мы оба замолчали. Повисла недолгая пауза.

– Ну гово`и уже, – не выдержал Тимми. – Что там случилось?

– Так у вас все хорошо? – с надеждой спросил я. – Сильно досталось?

– Но`мально… – сказав это, он потер задницу, и мне стало понятно, что основное место побоев скрыто от глаз.

– А Мишель? Она в порядке?

– Чего это вд`уг тебе стало дело до Мишель? – недоверчиво сказал он. – С ней более-менее. Мама ходит за ней по пятам. Уг`ожает поб`ить голову налысо.

– Жуть…

– А вы как?

– Неплохо, но… Ты слышал про новую девочку?

– Нет, нас не выпускают из дома и ничего не `ассказывают.

Я поделился с ним всеми подробностями, что мне были известны. В отличие от него бабушка мне с радостью все докладывала. Затем мы стали обсуждать теории насчет Черного Шака.

– И что ты думаешь обо всем этом?

– Мне кажется, епископ бы не стал нападать на свою племянницу, – ответил Тимми.

– Много ты понимаешь!

– Ты можешь п`ове`ить это, умник. Нужно всего лишь п`об`аться в це`ковь и понаблюдать.

– Ты… ты о чем?

– Сегодня полнолуние. А что, если он обо`отень? Тогда ты увидишь его в настоящем обличии собаки.

– Во-первых, оборотни – волки, – умничал я, – во-вторых, епископ скорее вампир. Он пьет кровь жертв, а потом отпускает их, и они ничего не помнят!

– Чушь! А как же мо`да собаки, кото`ую мы все видели? К тому же на Мишель не было никаких следов зубов.

– Ага-ага, вообще-то, оборотень питается человечиной. С какой стати он отпускал бы девчонок? Да и что он тогда с ними делает?!