Крид: ЗА ОРДУ!!!

Продолжая путь к тронному залу, Крид внимательно изучал структуру здания, повторяя про себя сложный лабиринт коридоров, потайных дверей, лестниц и переходов. Это была не простая прогулка, а мысленное проигрывание возможных вариантов штурма или же не менее внезапного отступления.

Инстинкты, наработанные годами, подсказывали, где расположены лучшие позиции для обороны, где могут скрываться засады. Никогда не знаешь, как повернётся к тебе жизнь, – прошептал он про себя, чувствуя холод мрамора под ногами и призрачное дыхание веков вокруг себя. Его шаги эхом раздавались в пустынных коридорах, ожидая того момента, когда тишина нарушится звуками предстоящей встречи на самом верху.

Холодный мрамор, гладкий, словно полированный лед, скользил под ногами Крида, отдаваясь глухим, тягучим эхом в безмолвных коридорах императорского дворца. Каждый шаг оставлял за ним след, немой отпечаток в этой гнетущей тишине. Он шел по длинному коридору, что казался практически бесконечным, а его перспектива исчезала в глубине темноты, словно поглощаемая самой историей этого места. Стены, выложенные из того же холодного мрамора, были украшены потемневшими от времени фресками, изображающими давно забытые сцены из жизни императорской семьи.

Это были призраки прошлого, почти исчезнувшие в пелене веков. Краски, когда-то яркие и насыщенные, поблекли, стали призрачными оттенками, словно эхо былой величественности. Линии, когда-то четкие и выразительные, расплылись, размылись, словно растворяясь в тумане времени. Но даже сквозь эту пелену времени, сквозь слои пыли и забвения проступала исчезающая красота, теперь призрачная, жутковатая и потрясающе красивая в своей истерзанности. Она была похожа на останки былой страсти творца, оставшиеся после разрушительного шторма.

Тишина, поглощающая все звуки, окутывала Крида, словно тяжёлое одеяло. Но это была не просто тишина, а нечто более густое и плотное, словно сам воздух был пропитан молчанием многих поколений, прошедших по этим коридорам. Она усиливала чувство одиночества, делая его острым, невыносимым.

Виктор чувствовал себя запертым в этом бесконечном коридоре времени, окруженный призраками прошлого, ожидающими его в глубине темноты. Напряжение было словно густой туман над болотом, наполненным тайнами и опасностями.

Крид, замерев, прислушивался к окружающим звукам. Абсолютная тишина, нарушаемая лишь его собственным дыханием и биением сердца, казалась ему ещё более зловещей, чем любой шум. Он ощупывал стены, чувствуя холод мрамора, и постепенно осознавал, что эта тишина не является просто отсутствием звуков в пустом здании. Это была намеренная, тщательно продуманная тишина, которая давала ему понять, что он здесь один.

Где же вся прислуга? Куда делись гости? И, наконец, где стража, которая должна была его сопровождать?

Крид, будучи опытным «волком», мог ощущать не только ароматы духов и специй, но и запахи лжи, опасности и страха. И здесь, в этом месте, атмосфера была пропитана этими неприятными ароматами в достатке.

Он понимал, что попал в ловушку, расставленную с большим мастерством. Мысль о том, что он оказался в изоляции, вызывала у него ярость. Однако гордость не позволяла ему показать свой страх или разочарование.

Крид продолжал идти, сжимая кулаки, а его сердце билось в груди, словно разъярённая росомаха, предупреждая о неминуемой смертельной опасности. Но его цель была близка, и он должен был её достичь, несмотря на все опасности, которые подстерегали его на пути.

За очередной дверью, украшенной выцветшей позолотой, открылся небольшой, но достаточно просторный зал. Свет из узкого окна, падая на отполированный до блеска мраморный пол, создавал резкий контраст с окружающими тенями. В этом полумраке стоял рослый брюнет. Его темные волосы, собранные в тугой хвост, контрастировали с необычайно светлой кожей, на которой ярко выделялись выразительные голубые глаза. В них действительно было что-то необычное, что-то похожее на спокойное сияние, на божью благодать, но сквозь эту кажущуюся мягкость просвечивала стальная твёрдость.

Воин был облачён в тяжёлые доспехи, которые блестели, словно их только что из мастерской. Крид и сам такие делал в пору своих первых заработков, но качество этой было на совершенно ином и запредельном уровне. Она казалась идеально подогнанной, подчеркивая могучую фигуру мужчины. Крид не мог полностью оценить физическое состояние человека, так как его скрывала броня. Однако даже через металлические пластины было заметно, насколько он силен и крепок.

И, несмотря на всю грозность доспехов, воин ничуть не спешил проявлять хоть какие-то признаки агрессии. Его лицо было спокойно, а на губах играла мягкая, почти по-детски невинная улыбка. Он медленно, спокойно подходил к Криду, его шаги были тихими, размеренными, словно он не шел, а плыл по воздуху. В его движениях не было ни напряжения, ни нервозности, только абсолютное спокойствие, скрывающее под собой глубокую непроницаемость. Встреча обещала быть не просто беседой, а игрой с неясными правилами и непредсказуемым исходом.