Крийа-йога

— Да, Баба. Современная наука не может превзойти мощь науки йогов. Но я все-таки хочу тебя сфотографировать. Пожа­луйста, будь добр, разреши мне сделать один снимок.

Гангадхар Бабу умолял его, сложив руки. Лахири Махасайя обычно не разрешал фотографировать свое физическое тело. Но в этот раз он милостиво разрешил:

— Да будет так. Ты можешь сфотографировать меня один раз, если хочешь.

Сделав один снимок, Гангадхар Бабу дотронулся до ног бо­жественного Гурудэва, благодаря его за данное разрешение. Эта фотография — единственная, кроме еще одного детского снимка.

Не так давно нашлись люди, которые отретушировали эту фотографию, что не должно быть допустимо среди истинных пре­данных. Оригинальная фотография приведена в этой книге с автогра­фом «Шри Шияма Чаран Дэвсарман». Дэвсарман — это санск­ритское слово, которое значит поклонение Богу (Дэвя), и обычно является вторым именем всех людей сословия Брахманов.

Когда фотограф Гангадхар Бабу сделал снимок без разреше­ния Лахири Махасайя, то не сумел запечатлеть изображение его физического тела, хотя все остальные изображения получились хорошо. Это могло случиться по нескольким причинам. Йог может поместить завесу вокруг своего тела, которая не позволяет другим людям делать фотографии, видеть или даже слышать его. Когда йог достиг гармонии, то он выше пространства и време­ни. Для него не возникает вопроса существования физического тела. Это уникальное состояние, которое невозможно постигнуть при помощи интеллекта. В этом чудесном состоянии Сознания йог находится в теле и одновременно не находится в нем. Так было в случае с тонущим кораблем. Лахири Махасайя находился в Японии, а его тело было в Бенаресе, где оно общалось с предан­ными. Настоящее фото, которое он позволил сделать Гангадхару Бабу, содержит вибрации чистого Сознания. Если преданный сконцентрируется и будет медитировать над этой фотографией, то получит вибрации Благости или Милости. Сконцентрировав внимание на фотографии реализованного йога или святого, которая действительно содержит чистые вибрации, человек может обрести Единое бесформенное чистое Созна­ние. Вот почему истинные преданные не станут вносить какие бы то ни было изменения в единственную фотографию Лахири Махасайя, которая несет мощный заряд вибраций.

Возможно, самое время здесь упомянуть о том, что Махамуни Бабаджи, Гуру Лахири Махасайя, не оставил ни одной фотографии своего тела. Но в Бенгалии рассудительные Крийянвиты используют ОМ, который символизируют вибрации Махамуни Бабаджи. Тем не менее ничего нельзя возразить, если преданный пред­ставляет себе Махамуни Бабаджи в том или ином образе.

Лахири Махасайя не любил, чтобы его фотографировали. Это была божественная игра Махамуни Бабаджи, который хотел даро­вать Свою фотографию посредством тела Лахири Махасайя тем преданным, которые не в состоянии вообразить себе бесформен­ное чистое Сознание. Последние годы своей жизни тело Лахири Махасайя выглядело почти так же, как тело Махамуни Бабаджи. Его глубокая любовь и уважение к Бабаджи оказали огромное влияние на физическое тело Лахири Махасайя и изменили его. Преданные могут получить чистые вибрации, сконцентриро­вавшись на фотографии Лахири Махасайя, которая поможет им обрести бесформенное чистое Сознание высшего Я.

О Доброте

Однажды преданная вдова посетила Лахири Махасайя в его доме в Бенаресе. Она держала в руках фотографию. Когда Лахири Махасайя увидел фотографию, то сказал:

— Если ты веришь, это Бог. Если нет, это просто фотография.

В комнате больше никого не было. Потом она вернулась к себе. У нее была дочь около десяти лет, они жили вместе. Неожиданно разразился шторм. В воздухе сверкали молнии и гремел гром. Мать и дочь в ужасе прижались друг к другу. За несколько мгновений до того, как в дом ударила молния, вдова случайно взглянула вверх и заметила фотографию Лахири Махасайя на стене. Она взмолилась:

— Баба, мой Бог! Пожалуйста, спаси нас.

Дом вспыхнул, потому что он был сделан из глины, а крыша была покрыта соломой. Позже она вспомнила слова Лахири Махасайя о фотографии. Они помогли ей объяснить другим людям свои чувства во время пожара. «Мы чувствовали себя так, словно над нашими головами держали ледяной айсберг. Мы ощущали прохладу, а все вокруг нас полыхало».

Махамуни Бабаджи сказал Лахири Махасайя, что придет, когда в этом возникнет необходимость. Конечно, он приходил мно­го раз, но мы здесь опишем только одну такую встречу, вызванную необходимостью.

Лахири Махасайя каждый день омывался в Ганге. Из его дома в Гарурешваре был выход на находившийся рядом Чоусатти гхат[5].

Иногда рядом с храмами живут какие-нибудь йоги. Рядом с этим храмом обитал йог, который обычно курил гашиш. Храм располагался на той же улице, по которой Лахири Махасайя каждый день шел к Гангу совершать омовение.