Крик из будущего

Хозяева знали, зачем строили город на реке Магдалена. Мало-помалу во многих странах принимались законы, разрешавшие легальное потребление наркотиков - рынок расширялся. Делалось это всё под истошные вопли о правах человека и личности, которая сама хочет решать, что ей есть, пить, курить и колоть в вену. Вопли эти облекались в форму продуманных и выверенных выступлений политиков и бизнесменов, не допускавших и тени сомнений в том, что упомянутая личность делает всё это исключительно по собственной воле - и никак иначе! А город - город гнал и гнал на мировой рынок тонны "прелести" и "блаженства" наряду со старыми добрыми марихуаной и героином. Всё было в рамках закона, а если кое-где кое-кто кое-что и нарушал, то голосить об этом на весь мир совсем не рекомендовалось - вредно для здоровья.

"Остаётся Интернет. В мировой паутине миллионы пользователей - чем не аудитория? Конечно, сайт можно и сломать, но ведь и книги во все века жгли на кострах - иногда вместе с их авторами… Сделай то, что ты должен сделать - как поступили (или поступят?) те двое в далёком выжженном будущем. А если тебя всё-таки не услышат?".

* * *

Жизнь Диего Рохо - Игоря Краснова - полностью изменилось с появлением Мерседес. Можно сказать, что у него началась новая, совсем другая жизнь, хотя внешне перемены были не очень заметными. Маленький камешек - объявление о найме рабочих на стройку - сорвал ждавшую своего часа грохочущую каменную лавину: Пуэбло-дель-Рио - курсы механиков hydrofoils[5] - встреча с Мерседес. И это было только началом перемен - одно событие тянуло за собой другое, выстраиваясь в связанную цепочку.

Во-первых, Диего стал больше писать, выкраивая время при всяком удобном случае (иногда даже прямо в офисе, когда выпадала передышка). Писал и по ночам, хотя хозяйкой ночи всегда была Мерседес - это время безраздельно принадлежало ей.

Во-вторых, он познакомился с владельцем самого известного в Городе-на-Реке издательства "Милагроса Сиудад" Хорхе Лопесом, который предложил Рохо сотрудничать с ним на правах "вольного стрелка".

В-третьих, у Краснова внезапно проснулся интерес к тому, что раньше вызывало у него лишь ироническую усмешку - к эзотерике в самом широком смысле этого слова. Интерес этот был отнюдь не случайным - Игоря начали посещать видения: яркие, запоминающиеся и повторяющиеся до мельчайших подробностей.

…Песок, песок, песок - до горизонта. Монотонность мёртвой пустыни нарушают торчащие кое-где источенные временем и обглоданные огнём каменные обломки, на которых шевелится какая-то причудливая поросль. Позади река - неживая, словно и не вода в ней течёт, а отравная жидкость, убивающая всё и вся. В ней скользят чёрные быстрые тени, похожие на доисторических ихтиозавров. По песку ползут странные механизмы - именно машины, а не живые существа, - напоминающие куски толстенных гофрированных гидравлических шлангов. А в тусклом раскалённом небе проносятся серые "летающие тарелки", плюющиеся снопами пламени. И мелькают меж барханов безликие - вроде бы человеческие - фигуры, одетые в нечто среднее между скафандром и рыцарскими латами…

Видения приходили ночью, когда Диего засыпал, опустошённый ласками Мерседес. Поначалу Рохо не придавал своим снам особого значения - устал, наверное, да и климат здесь нездоровый, - но когда видения сделались почти постоянными, он рассказал о них жене. К его удивлению, она забеспокоилась, и вовсе не потому, что связала сны мужа с каким-то психическим заболеванием.

– Ты видишь, - произнесла она загадочную фразу. - Я слышала кое-что о таком ещё у себя дома, в Мексике. Не волнуйся, - добавила она, сама при этом заметно нервничая, - ты здоров. Это просто… Просто… Я знаю, что надо делать.

И вскоре в их жизнь вошла Эухенья, старая Эухенья - настоящая bruja[6] (Рохо и не подозревал, что таковые на самом деле существуют). Она обитала на улице Колдунов - была здесь и такая улица, на людей этой профессии в Пуэбло-дель-Рио существовал достаточно высокий спрос, - но в отличие от подавляющего большинства своих коллег, пробавлявшихся мелкой ворожбой, была колдуньей настоящей. Мерседес знала, к кому повести мужа.

– Здравствуй, ruso, - услышал Диего, когда они с женой вошли в полутёмную комнатку, наполненную странными запахами. - Можешь говорить со мной на "ты".