Крик Новорождённых

— Шесть лет? — Харешин посмотрел на своих солдат, и хохот стал громче. — Неужели Конкорд захватил не только твою страну, но и твой разум? Они для тебя потеряны. Проданы. — Его улыбка стала презрительной ухмылкой. — Твой сын — раб, если еще не умер. А твоя жена… Вообрази. Она стонет под мужчиной, которому теперь поклоняется и которому охотно отдает свое тело. Под мужчиной, чье семя зреет у нее в утробе. Под мужчиной, который не позволит другим увести ее. Этот мужчина — цардит.

Джессон смотрел прямо на него. Ярость кипела в нем, но он удержал ее внутри.

— Она счастлива. Теперь. — Харешин откинулся на стуле. — Тебе этого достаточно?

— Нет, — негромко отозвался Джессон. — Совсем не достаточно.

ГЛАВА 51

848-й Божественный цикл, 8-й день от вершины соластро, 15-й год истинного Восхождения

Джорганеш пришпорил испуганного коня и поскакал назад вдоль длинной колонны своих войск, криками призывая к порядку.

— Щиты вверх! Оборонять склоны! Я хочу видеть копья, я хочу видеть стену стали и дерева! Покажите им герб Конкорда!

Огненный дождь усилился. С высоты заросших деревьями склонов, обступивших теснину, сыпались горящие стрелы и камни. Челюсти капкана захлопывались за беспомощной армией Конкорда, оказавшейся внизу. Жаркий воздух наполняли крики мужчин и женщин и ржание коней. Дым заволакивал узкую дорогу на дне теснины и плыл вверх, скрывая деревья, за которыми так хорошо спрятались цардиты.

Камни катапульт со свистом летели вниз. Обмазанные горящим дегтем снаряды падали повсюду, раскалываясь на склонах и ударяя по его легионам. Они крушили щиты и кости, пробивали бреши в оборонительном строе и уничтожали повозки.

— Стоять! — крикнул генерал. — Стоять!

По обеим сторонам колонны его кавалерия мчалась вверх по склонам, к деревьям, атакуя невидимого противника. Дождь стрел, выпущенных из тысяч луков, стучал по щитам и находил малейший зазор в защите. Джорганеш ощущал страх своей армии. Они долго не продержатся.

Горящая стрела впилась в шею его лошади. Животное с воплем встало на дыбы. Джорганеша отбросило назад, он больно ударился задом об обожженную солнцем землю и откатился в сторону. Чьи-то руки схватили его за плечи и перевязь и оттащили прочь от бьющейся лошади. Она рванулась вверх по склону, потом повернула и помчалась обратно к голове колонны.

Джорганеша подняли на ноги и втянули под защитную стену, где стояли испуганные, но полные решимости пехотинцы — триарии. Чье-то залитое кровью лицо вплотную приблизилось к нему. Мастер мечников, Торд Парнфорст, из Семнадцатой алы, Громы Бакира, заорал, перекрикивая оглушительный рев.

— Нам надо выбираться отсюда, генерал! — Пылающий камень пробил защиту справа от них, совсем рядом. Мужчины пригнулись. Огонь плеснул на триариев. Оторванная рука ударила Джорганешу в шлем, обрызгав лицо кровью, и упала у ног. По рядам пехоты пробежала волна тревоги. — Нас рвут на части!

— Теснина тянется на десять миль! — прокричал в ответ Джорганеш, выплевывая кровь изо рта. — Нас убьют, если мы попытаемся бежать. Надо дать кавалерии время, чтобы подавить артиллерию.

— Будем атаковать вверх по склону! — Парнфорст махнул рукой в сторону лесистых склонов теснины. Стрелы грохотали по стене из щитов. Снова рев справа. — Отдельными манипулами.

— Я…

— Вы нас здесь не удержите. Гастаты скоро сломаются.

Джорганеш посмотрел на него, понимая, что мастер мечников прав. Любекская теснина с самого начала представляла собой рискованный маршрут, но он вынужден был пойти на это, несмотря на все убедительные возражения. Когда из Гестерна им сообщили об армии, которая быстро шла через Атреску, Джорганеш оторвался от противника и ускоренным маршем повел солдат обратно вдоль границы с Карком.

Время работало против них, и на открытой местности ему едва удавалось сдерживать степную кавалерию. Любекская теснина давала возможность отдохнуть от вражеских налетов и на четыре дня сократить дорогу в Гестерн. Никто из его разведчиков не увидел приближающейся опасности. И теперь Джорганеш застрял в узком пространстве, где его армия растянулась больше чем на три мили.

Бежать означало пожертвовать артиллерией и ранеными. Стоять угрожало гибелью от сабель врага. Нескоординированная атака была таким же смертным приговором.

— Генерал! Пожалуйста!

Джорганеш кивнул.

— Строй отряды! Отправь вестовых вдоль колонны. Манипулы направо и налево через одну. Сохранять стену впереди и с тыла. Все начинаем движение по моему сигналу.

— Мы им покажем! — Парнфорст ухмыльнулся.

Он повернулся и закричал, вызывая добровольцев на роль вестовых.

Джорганеш нагнулся и взял поврежденный щит у погибшего солдата. Он прошептал краткую молитву о продолжении циклов, освобождая руку. Вокруг с воем пролетали камни баллист и свистели стрелы. Он дожидался ненавистного удара, пытаясь сосчитать снаряды. Двадцать, тридцать… Определить было трудно.