Крик Новорождённых

— Я не стану ходить вокруг да около, — заявил Дахнишев. — Посмотри на меня, Роберто.

— Что происходит? — Роберто ощущал растерянность и недоумение — два чувства, которые он больше всего ненавидел.

— Шакаров был здесь. Он пытался тебя убить. И у него это почти получилось.

— Это не входило в его намерения, — покачал головой Роберто. — Он пришел поговорить. Все пошло не так.

— Да уж. — Дахнишев накрыл ладонью руку Роберто. — По всем законам медицины, ты должен был умереть. Он ударил тебя в основание легкого. Рассек вены и артерии. Если бы ты не захлебнулся собственной кровью, то умер бы от кровотечения.

Роберто напрягся и отодвинулся от Дахнишева, ощущая леденящий страх.

— Что вы со мной сделали?

— Большего чуда я в жизни не видел, — медленно сказал Дахнишев. — Этот мальчик заживил тебя, просто наложив на тебя руки и пользуясь своим разумом. Он вернул тебя к жизни, сшив тебя изнутри, Роберто. Даже шрама не осталось!

В палатке были еще люди. Даваров, Неристус, Эридес, Леннарт. Роберто заглянул под рубашку и дотронулся до того места, где в него вошел клинок. Там оказался крошечный болезненный участок, но ни единой отметины.

— Это правда? — спросил он.

— Ты умирал, — ответил Даваров. — Мы не могли этого допустить.

— Если мне пришло время вернуться в объятия Бога, то у вас не было права вмешиваться! — воскликнул Роберто. — Это неестественно.

— Это естественно, — негромко возразил Джеред. — Это так же естественно, как утренний восход солнца.

— Как ты можешь стоять здесь и говорить такое? Ты! Казначей!

— Потому что я открыл глаза. Как и хирург Дахнишев. Ты решил, что Восходящие оскорбляют Бога, и я могу это понять. Одно время я сам думал точно так же. Но они не оскорбляют Бога — они дар Бога. И ты благословен, потому что возможность твоего спасения оказалась рядом.

Роберто нахмурился и обвел взглядом собравшихся в палатке старших командиров. Было очевидно, что все они согласны с Джередом.

— А как может быть иначе? — спросил Дахнишев. — Тебе рано было возвращаться к Богу, потому что именно Он послал тебе этих Восходящих. Как спасителей. Ты можешь себе представить, как бы твоя смерть отразилась на армии? И можешь ли ты представить, как на всех подействует то, что ты остался жив и готов хоть сейчас вступить в бой?

— Они сочтут меня непобедимым, — медленно проговорил Роберто.

Он не смог прогнать возбуждение, охватившее его.

— Ты пережил чуму и удар кинжалом в сердце, — подтвердил его мысли Джеред. — Ты — избранник Бога, Его возлюбленный сын. Подумай о том, как это отразится на власти Адвоката, когда весть распространится. Это именно то, что говорят священные писания: ее власть — воплощение Бога на земле.

— И Бог передал этих Восходящих, этот Дар, на твое попечение, — подхватил Даваров. — Не Гестерису, о котором ничего не известно. Не Джорганешу, который погиб. А тебе. Тебе, который продолжает командовать армией и имеет наибольшие шансы победить цардитов. Отдай их на суд после возвращения в Эсторр, если это будет необходимо, но, Бог свидетель, Роберто, сначала ты должен воспользоваться ими, чтобы выиграть войну!

— И ты считаешь, что я смогу убедить в этом армию?

— Об этом говорят уже сейчас. Слухи о том, как ты выжил, распространились. Покажись всем и считай, что дело сделано, — ответил Даваров.

— Но они — странные создания, орудие, не упомянутое в священных писаниях. Орден осудил их как еретиков, — вмешался глас ордена.

— При всем уважении к вам, Эллас Леннарт, сейчас идет война, — заявил Неристус — Кого это волнует?

Роберто посмотрел на Джереда, и, несмотря на дурные предчувствия, на его губах заиграла улыбка.

— Действительно, кого?

* * *

Они примчались на крики Миррон. Кастенас спрыгнула с седла и подбежала к ней, закрыв своим плащом. Кован разрубил корни, удерживавшие ее руки, и девочка села, уткнувшись ему в грудь и не переставая рыдать.

Кован окликал Гориана, требовал, чтобы тот явился и принял смерть, но ответом было только молчание. Он не сразу увидел Менас, неподвижно лежавшую на земле. Кастенас дотронулась до нее, перевернула на спину — и отпрянула. После еще одного взгляда Элиз вырвало, и ей пришлось опуститься на колени, чтобы успокоиться.

Кован потребовал, чтобы сюда вызвали Джереда. Кастенас галопом умчалась, а Кован продолжал обнимать Миррон, пока не прибыл казначей. С ним были еще люди. Кавалеристы из армии. Джеред осмотрел Менас, посадил Миррон на лошадь и отправил в лагерь. А потом он прошелся вдоль ручья и между деревьями, крича, чтобы Гориан показался.

Джеред был настолько уверен, что Гориан рядом, что даже спрятался неподалеку и задержался до тех пор, пока ночь не коснулась неба. Он даже пообещал проявить милосердие и оказать Гориану помощь в том, что он наделал, — это случилось тогда, когда гнев казначея немного остыл.