Крик Новорождённых

Слегка притормозив, Нунан обнаружил, что оказался глубоко в рядах врагов. Он бил щитом направо и налево, ощущая, как тот сталкивается с вражескими щитами. Перед ним открылся чей-то бок. Он по рукоять вонзил в него гладиус и ногой отпихнул падающее тело, одновременно подтягивая щит к себе, чтобы прикрыться. Мгновение Нунан стоял неподвижно. Справа погиб его солдат: направленный снизу кинжал с силой вонзился ему в шею. Удар стал последним для мятежника, который его нанес. Клинок Нунана вылетел над щитом и пробил мужчине горло.

— Когти, вперед!

Крик командира подхватили пехотинцы по всей короткой линии боя. Потом он услышал ржание коней и топот копыт. Накатила новая волна шума, послышались удары мечей о щиты. Нунан метнул взгляд налево. Остатки мятежной кавалерии ударили во фланг строя Конкорда. Пехотинцы стремительно подбегали сзади, чтобы атаковать. Лучники неслись вниз по склону, бросив луки и обнажив мечи.

Высоко над головой взметнулся меч и стал опускаться вниз по косой. Конкордец принял удар на щит. От столкновения по руке пробежали мурашки. Он отступил на шаг. Нунан и сам был человеком не маленьким, но мятежник оказался настоящим великаном. Его рука сжимала старинный двуручный меч, а туловище прикрывала ржавая кольчуга с дюжиной прорех. Лицо воина, испещренное шрамами и густо обросшее бородой, невозможно было разглядеть. Остальные мятежники группировались вокруг него.

— Ко мне! — скомандовал Нунан.

Великан ударил снова. Двигался он стремительно. Сокрушительный удар пришелся по верху щита, мятежник пытался сбить противника на землю. Нунану оставалось надеяться, что его призыв услышали. Второй удар сильной болью отозвался в плече.

Мятежник поднял меч над головой, готовясь нанести третий. Нунан быстро и мощно выбросил вперед щит, ударив противника в грудь. Тот почти не дрогнул, но у него не оказалось пространства для удара, так что он развернул клинок, блокируя меч Нунана на уровне груди.

Великан был невнимательным бойцом, и при маневре его меч рассек бок другого мятежника, однако ему хватило силы, чтобы ускорить движение и остановить противника. Нунан развернул гладиус, чтобы отбить удар, и снова ударил щитом. На этот раз он метил выше и разбил мятежнику нос. Мужчина отступил назад, занося меч, и лишь на волосок разминулся с торсом еще одного мятежника. Нунан резко свел гладиус и щит, поймав клинок противника и с силой отклоняя его вниз и влево.

Потом Нунан шагнул вперед, ударив щитом по ребрам великана, не давая ему восстановить равновесие. Мужчина на миг оперся на меч, чтобы не споткнуться. Нунан увидел, как он открылся, и тут же вонзил ему гладиус под ребра, в сердце. Мятежник ахнул и откачнулся назад — мощный ствол, падающий на тонкие деревца.

— Дави! — взревел Нунан.

По долине разнесся звук горна. Келл. Очень вовремя!

— Вперед, Медвежьи Когти, вперед!

Нунан продолжал наступать, не обращая внимания на боль в плече и на онемение, распространяющееся по руке. Через пару ударов он уже едва мог поднять щит, но гастаты прикрывали его. Мятежники дрогнули. Он уже слышал тревожные крики и сквозь мелькание рук и клинков разглядел, как несколько человек обратились в бегство.

Хаос постепенно сменялся порядком. Центурионы выстраивали легионеров в шеренгу, образовалась стена из щитов. Солдаты опередили командира и бережно оттеснили назад. Второй легион сомкнул ряды и плотным строем неудержимо двинулся вперед, то раздвигая щиты, чтобы наносить удары между ними, то сдвигая, чтобы давить противника. Оставшиеся в живых всадники мятежников уже обогнули фланг и стремительно скакали прочь. Его лучники снова схватили луки, топот кавалерии Келл становился оглушительным. Нунан посмотрел поверх голов своих солдат.

— Стоять! — рявкнул он.

Они остановились. Мятежники тоже замерли, растерянные и оглушенные, надеясь услышать предложение сдаться. Но пощады не будет. Его пехота отступила назад в идеальном порядке. Нунан услышал громкий приказ Дины Келл, увидел сотню поднятых копий. Волна панического ужаса прокатилась по рядам противника. Впереди высилась безжалостная стена щитов. Сзади на них галопом мчалась конница.

Нунан сплюнул и отвернулся, обнаружив, что не имеет никакого желания видеть дальнейшее.

* * *

Претор Лина Горсал вытерла ладони о тунику и пошла к открытой восточной стороне базилики. В Броде Чаек, атресском городке в сотне миль от границы с Цардом, стоял чудесный день. Жизнь текла своим чередом. Вдали от нового тракта, который прокладывали на юг, порой трудно было поверить, что ее страна, Атреска, ввязалась в гражданскую войну, или что Конкорд готовится к новой наступательной операции. В Броде Чаек вели оживленную торговлю и с востоком, и с западом и считали, что новая кампания совершенно не способствует развитию деловой активности.