Крик смерти на мосту

Франк удалялся как можно быстрее, стараясь не упасть и не свернуть себе шею. В спину подгонял удаляющийся лай собак. Холод и голод деморализовали и раздавили его. Мрачное настроение сменилось приступом отчаяния. Оставив позади себя жилые дома, он побежал по какому-то проспекту, что привёл его в промышленную зону. Он заметил здания, увенчанные заводскими трубами.

Чуть поодаль три магазина были открыты, не смотря на позднее время. Жёлтые круги света из окон отражались на грязном снегу. Он бы купил еды в одном из них, но осторожность останавливала. Он не говорил на их языке. Вдалеке на расстоянии трёх-четырёх сотен метров, пересекая автодорогу, проскрежетал состав. В ореоле белого тумана локомотив окутывал паром кучи чёрного угля, нагруженного в вагоны, следующие друг за другом.

Состав пересёк дорогу по деревенскому ровному настилу без ограждения. Красный свет на светофоре указывал на запрет пересечения железной дороги. Движение было невозможным, и ни одна машина не рискнула тронуться с места. На против у небольшого магазинчика выстроилась маленькая очередь из женщин, плечи которых были покрыты чёрными шалями. Маленькая девочка с замёрзшими ногами, обутыми в войлочные сапоги, под названием валенки, перетаптывалась на месте, пытаясь согреться. Снег валил не переставая. Наверное, выпало сантиметров пятьдесят. По обе стороны дороги лежали сугробы. Они скапливались повсюду у стен домов и любых препятствий. Идти по улице становилось опасно, как по скользкому катку.

Франк натянул пониже козырёк бейсболки, поправив под ней балаклаву. На душе слегка потеплело при мысли, что он предусмотрел необходимость в тёплой одежде заранее. Сильный ветер обжигал лицо. Он сунул руки в карманы, чтобы ощутить ободряющую прохладу своего оружия.

Вокзал

В конце проспекта фары быстро приближающегося автомобиля осветили грустные стены домов с маленькими окнами и закрытыми ставнями, а затем серую ограду завода. Слабое освещение уличных фонарей сильно удлиняло тени на земле. Франку едва-едва удалось отпрыгнуть в сторону в сугроб снега. Он чуть не вывихнул себе лодыжку, но вовремя сгруппировался и мягко приземлился на сугробе. Мимо него промчался чёрный автомобиль, шипя колёсами по мокрой жиже. В салоне просматривалось четыре силуэта. Похоже, они даже не заметили сидящего парня в грязном сугробе у дороги. Это была первая машина, которую Франк видел так близко с тех пор, как сбежал с места пыток.

Серые тени перемещались по улице. Несколько прохожих спешно обогнали его, закутанные в тёплую одежду. Бульвар и вправду был жутким. Его высокие стены скрывали заводские склады и железнодорожные пути. Перед ним вырос металлический мост, по обе стороны которого разбегались рельсы к заводским корпусам. Обочины дороги были очищены. Когда Франк оказался на самой вершине моста, под ним как раз проходил товарный поезд. В голове мелькнула моментальная мысль прыгнуть вниз на какой-нибудь вагон, несмотря на приличную высоту. Но его сразу бы заметили, как тёмное пятно на заснеженных вагонах.

Он обернулся посмотреть, что происходило на мосту. Всё было спокойно. Один парень толкал впереди себя, бесполезный в это время года, велосипед. Двое других прохожих шли под ручку, разговаривая. Они выдыхали лёгкое облако тёплого пара перед собой, оставляя за спиной его замёрзший шлейф. В конце проспекта со скрежетом появился красный хорошо-заезженный трамвай. Переполненный вагон вёз в город людей, работающих в три смены. Сквозь замёрзшие стёкла видно было только лицо водителя. Слева Франк увидел большое белое здание с выступающей вперёд площадью. Это был местный вокзал. Часы на фронтоне остановились, где-то потеряв одну из стрелок.

Большими буквами кириллицы было написано: ВОКЗАЛ, а рядом на латинице: LUTA. Он быстро понял смысл надписи: станция Люта. Пролёт металлических ступеней спускался к освещённой платформе. Пять-шесть человек ждали поезда, прижимаясь к большим стеклянным витринам. Один из них пытался согреть руки дыханием. Начальник станции, одетый в тёмное кожаное пальто, махал красным флажком на платформе. Его высокая фуражка неуклюже сидела на лысеющем черепе.

Перед Франком открылся большой зал ожидания. При входе гул смешанных голосов и музыки напомнил ему о привычной вокзальной суете. Он спустился по лестнице и направился ко входу вестибюля. Увидев большое панно в центре зала, он начал его тщательно изучать, чтобы расшифровать непонятный ему язык.

Сейчас с определённой уверенностью он знал, что находился в Белоруссии. Хотя расписание поездов было напечатано на кириллице, он понял, что Люта в сорока километрах от Бреста, как раз на основной магистрали поездов, связывающих Брест и Минск. Люта представлялась ему большой станцией, если учитывать размер чёрной точки на карте Белоруссии, которую он внимательно изучал вместе с её автомобильными и железными дорогами. В нижней части вокзала, в вестибюле рядом с кассами, был открыт ресторан самообслуживания. Помещение в восемь столов со стульями обогревалось дровяной печкой с красной печной трубой.